Глубокое синее небо. Иван Александрович Гобзев

руках и ничего не боятся! В конце концов, что может со мной случится? Только смерть, а ничего страшнее не будет.

      Конечно, мне было жаль себя и ещё больше моих родственников. Я представлял, как горько будут плакать они, когда найдут мой маленький худой труп в синяках в каком-то заброшенном доме, как зарыдает бабушка, и как посереет дядино лицо, и как Эола в отчаянии обнимет меня своими ручонками. И по моим щёкам снова покатились слезы. Стоп, хватит! – сердито закричал я на себя. – Хватит соплей! Никакой жалости!