Волшебный пояс Жанны д’Арк. Екатерина Лесина

оставила бы маму? Она не из тех, кто оказывает помощь, ничего не требуя взамен.

      – Училась прилежно… – Алиция Виссарионовна перебирала бумажки, надо полагать, в которых четко и ясно рассказывалась история нехитрой Жанниной жизни.

      – Это хорошо… диплом… и работа в школе… никогда не понимала самоотверженности учителей… добре бы тех, которым платят, но нет же… Тебе нравилось там работать?

      – Да.

      Алиция Виссарионовна приподняла бровь, вероятно, этаким образом выказывая удивление.

      – Допустим… – Жанне она не поверила. И зря. В школе вовсе не плохо, главное, чтобы коллектив подобрался достойный. Жанна младшие классы вела и скучала по детям, она детей всегда любила… Ничего, вернется. Ведь и ушла исключительно потому, что деньги нужны стали. – Женечка умерла… это ничтожество тоже… ты осталась одна… и сразу влипла в нехорошую историю.

      Она укоризненно покачала головой, и Жанна тотчас ощутила острый укол совести.

      Она не виновата! Сколько раз она наново переживала события тех трех месяцев, когда, казалось, весь мир был у ее ног… Ладно, не мир, но Илья.

      Любовь, которая единственная и до гроба.

      А потом вдруг…

      – Я понимаю, тебе было одиноко. Но одиночество – еще не повод бросаться на шею первому встречному проходимцу. И ладно бы ты только роман закрутила. Но зачем вешать на себя ярмо кредита?

      – Ему нужны были деньги…

      – Ему? Милая, вот он бы их и искал… – Алиция Виссарионовна недовольно поджала губы. – Подумать только, моя внучка оказалась… курицей.

      Жанна вздохнула. Именно курицей она себя и ощущала, такой вот обыкновенной деревенской несушкой, которую по недомыслию занесло в голубятню да к породистым голубям.

      – Ладно, я понимаю, что у тебя не было жизненного опыта… и пример было брать не с кого, но, Жанночка, где были твои мозги?

      Жанна молча склонила голову. Наверное, Алиция Виссарионовна права, и Жанна должна была заподозрить неладное, но Илья казался таким искренним.

      А ей хотелось любви.

      Чтобы как у родителей… чтобы квартира перестала пугать своей пустотой…

      – Ты ничего мне не скажешь?

      – Нет.

      – Жаль. – Алиция Виссарионовна закрыла папку. – Я надеялась, что в Женечку ты пошла хотя бы характером. Ладно, можешь быть свободна. Обед в два. Опозданий я не одобряю. И будь любезна, переоденься… Леночка покажет тебе комнату… с остальными познакомишься вечером. Боже мой…

      Она откинулась в кресле и стиснула голову ладонями.

      – Вам плохо? – спросила Жанна.

      – Плохо… Не семья, а сборище идиотов… и одним стало больше.

      Жанна сочла за лучшее выйти.

      В комнате спрятаться не получилось.

      Надо сказать, что комната эта была огромной, обставленной с немалым вкусом, но в то же время на удивление неуютной. Светлые стены. Белый и совершенно непрактичный ковер. Мебель какая-то сюрреалистическая, хромированная, ломких очертаний.

      Жанна вздохнула и велела