Пашкины истории. Буква Ы. Сергей Орст

ему очень нравилось, но он постоянно помнил предостережение отца о возможных травмах рук.

      Вот только сейчас в запале Пашка позабыл все папины предупреждения и взялся за деревянную ручку ножовки. Сначала он пытался пилить резину на столе, но шайба елозила, а полотно ножовки, прыгая, так и норовило поранить пальцы левой руки. Мальчишка долго пытался приспособиться, пока не сообразил положить шайбу на табуретку с правого края и придавить левой ногой. Теперь дело пошло. На полу появились чёрные стружки, а ножовка с каждым движением врезалась глубже и глубже в шайбу. Пашка устал. Ножовка, то и дело брыкалась и выгибалась, грозя сломаться. С горем пополам, вспотевший пацан пропилил больше половины шайбы, придерживая уже левой рукой упрямо выскальзывающую из-под ноги резину, как в уставшей руке ножовка извернулась, полотно звонко лопнуло, и Пашка со всей силы вонзил её обломок себе в левую кисть между большим и указательным пальцем.

      – Зараза!!! – закричал мальчишка, досадуя, что сломалась ножовка, и он не сможет допилить шайбу, не сможет достать золото, не сможет сделать маме подарок.

      Сразу хлынула кровь, но Пашка не чувствовал боли. Он быстро взял в аптечке бинт и спешно замотал рану, как учила его мама-врач, и принялся рыться в чемодане с инструментами. Там оказалась ещё одна ржавая ножовка.

      «Ерунда, – думал мальчишка, глядя на почти распиленную шайбу, – ещё немного осталось, потерплю».

      Он принялся пилить дальше, но рука начала всё сильней и сильней щипать, а потом уже и болеть. Кровь просачивалась через бинт и капала на пол. Пашке пришлось отвлечься и забинтовать ещё больше, при этом он заляпал кровью белую рубашку и брюки. Однако с таким бинтом было неудобно придерживать шайбу, которая упорно не хотела распиливаться. На полу вместе с рассыпанными чёрными опилками теперь виднелись крупные капли крови, которые никак не замечал Пашка и которые размазывал по кухне ножками табуретки и тапками.

      Послышалась открывающаяся входная дверь, и вошла мама. Она чуть раньше пришла со смены из больницы…

      Через пару часов, когда мама, как опытный хирург, сама зашила сыну руку, не вникая в причины произошедшей травмы, а борясь с её последствиями, пришёл отец. Не допиленная шайба так и лежала в засохшей крови на табуретке. За всё время, пока мама делала анестезию и обрабатывала рану, пока штопала Пашку и делала противостолбнячную сыворотку, сын молчал, как партизан, ответив на резонный вопрос матери короткое:

      «Мне было очень надо!»

      Отец принялся распекать Пашку на повышенных тонах, в очередной раз говоря о важности беречь руки.

      – И как ты теперь будешь музыкой заниматься?! – фактически кричал отец. – Ты вообще соображаешь?! Понимаешь, что изуродовал себе руку?! Зачем ты вообще принялся пилить эту чёртову шайбу?!

      Пашка сидел, набрав в рот воды, и угрюмо молчал. К нему начинало подступать осознание чего-то не того. Его добрая душа упорно и наивно не впускала правду.