Я стала принцессой?. Ирина Малашенко

сегодня мы не будем тренироваться. Ты должен отдохнуть, – произнесла я с решимостью, стараясь скрыть собственную обеспокоенность.

      – Но мне совсем ничего не болит, – грустно произнёс Рикман, его голос звучал так, будто он терял надежду на то, что его услышат.

      – Это приказ! – воскликнула я, чувствуя, как сердце колотится из-за беспокойства за него. В этот момент я никак не могла позволить себе уступить.

      – Хорошо… – он произнёс это с огромным сожалением, словно каждое слово давалось ему с трудом. Его плечи поникли ещё больше, и я заметила, как в его глазах мелькнула искорка печали.

      Он опять поник, и я замечаю, как его настроение меняется. Он так хотел бы сразиться со мной, и это кажется таким милым. Я не могу допустить, чтобы он чувствовал себя подавленным.

      – Ты можешь побыть пока что в гостиной, мне нужно кое-куда сходить.

      – А можно с Вами?

      Хмм… Если я скажу ему, что хочу поговорить с отцом о том, что сегодня произошло, он, вероятно, откажется.

      – Я совсем забыла, что хотела зайти к отцу.

      – Аа, я понял…

      Он снова поник. Я не могу вынести мысли о том, что он сейчас чувствует.

      – Не расстраивайся, я вернусь скоро, а пока я попрошу Маргарет принести чай и закуски. – Радостно произнесла я.

      – Хорошо. Возвращайтесь поскорее. – С грустью в голосе ответил Рикман.

      В его голосе звучит надежда. Я ощущаю, что он ценит мою заботу о нём, и это ощущение подсказывает мне, что я должна сделать всё возможное, чтобы его защитить и поддержать.

      Насколько я помню, сегодня мой отец должен находиться у себя в кабинете. Я надеюсь, что он не слишком занят, ведь мне хочется как можно скорее рассказать ему о том, что я узнала. Главное – выразить как можно более расстроенный вид, чтобы он обратил на меня внимание.

      – Папочка! – восклицаю я, входя в кабинет.

      – Мирабель! Почему ты плачешь? Тебя кто-то обидел? Говори мне скорее! – его голос звучит резко и сильно, и даже я, знающая его лучше всего, чувствую, как его гнев наполняет пространство.

      Удивительно, но я редко вижу его таким злым и взбешенным. Это дало мне надежду.

      – Папочка! Обидели моего друга!

      – Сына герцога? – он резко поднимает брови, и я понимаю, что он готов слушать.

      – Да! – киваю я с дрожью в голосе.

      – И кто же посмел его обидеть?

      – Я узнала, что его собственный дядя его избивает! – произношу я с горечью и слезами на глазах.

      – И герцог ему это позволяет? – его выражение лица становится еще более суровым, и я вижу, как его воля крепнет.

      – Нет! Он об этом не знает! Дядя Рикмана наносит удары, когда герцог уходит из дома! Мы должны что-то предпринять! – в голосе моем я чувствую нарастающую тревогу. Мы все знаем, что иногда дядя приходит к герцогу за деньгами. И недавно он снова наведался, но герцог ему отказал, и после этого тот пообещал убить его. Папа! Мне страшно! А вдруг он исполнит своё обещание?

      – Хмм… –