Сын Атлантиды. Ирина Быканова

парень. – Ты можешь на меня рассчитывать!

      Лицо Фиццу озарилось улыбкой.

      – Твой отец может гордиться тобой.

      ***

      Армус стоял возле шалаша, скрестив руки на груди и задумчиво глядя на темные ели. Мимо проходили двое мужчин, что-то встревоженно обсуждая. Юноша услышал отрывок их разговора:

      – Мы зря надеемся на мир. Арваны не оставят нас в покое.

      – Нам нужны оборонные сооружения. Их селение уже давно ограждено частоколом. Они готовились к войне. Не пора бы и нам об этом задуматься?

      «Война»? – удивился Армус. Мужчины прошли мимо, и продолжение диалога унеслось следом за ними. Юноша упорно прокручивал в мыслях тревожные слова, пока не отвлекся на другие голоса. Женские.

      С обратной стороны шалаша, очищая початки кукурузы от крупных желтых зерен, сидели Цихити и Мария. Дочь вождя ловко прокручивала злак в ладонях, кукуруза щедро сыпалась в глиняный горшок, а вот Мария до крови растерла пальцы.

      – Зачем вам вообще кукуруза? – недоумевала она.

      – Мы измельчаем ее в муку и печем хлеб, – обьясняла Цихити. Этот вопрос показался ей глупым. – А иногда варим целиком.

      – Там, откуда я родом, хлеб пекут из пшеницы, – вздохнула Мария. Ее лицо опять омрачилось воспоминаниями.

      – Ты обещала не грустить! – напомнила ей девушка.

      – Я не грущу. Я уверена, что когда-нибудь мне удастся вернуться домой.

      – Вернуться? – заволновалась Цихити. – И ты меня оставишь? Мы же теперь сестры.

      – Я не могу не думать о судьбе своей подруги. Она ведь тоже плыла на корабле. А вдруг ее уже нет в живых?

      – Как звали твою подругу? – сочувственно спросила дочь вождя.

      – Анна, – ответила Мария. Ее огорчило то, что вопрос был задан в прошедшем времени. – Мы дружили с детства…

      Пока девушки разговаривали, глиняные горшки доверху наполнились кукурузным зерном. Последний початок был очищен. Мария с ужасом взглянула на свои растертые ладони. Цихити только улыбнулась. Ее кожа уже привыкла к подобной работе и выглядела толще и грубее, чем у Марии.

      Они взяли горшки и стали обходить шалаш. Тогда-то Армус их и увидел. Цихити не обратила на него никакого внимания, а вот Мария, подняв глаза, оторопела. Этот юноша был бледнолицым! Значит, родился он в том же мире, где и она – в мире за океаном!

      Армус взглянул на нее. В традиционном наряде ивасэки девушка выглядела совсем по-другому. Если бы не белая кожа, он мог ее и не узнать.

      – Идем, Мария, – поторопила ее Цихити, но потом увидела, что занавеска на входе в шалаш опущена. Это означало, что вождь занят важным делом и беспокоить его запрещалось даже родным.

      Взгляд Марии, казалось, сросся со взглядом Армуса. Они увидели друг в друге то, что когда-то потеряли. Они увидели друг в друге отголосок прошлого, тень прежней жизни.

      – Жернова остались в шалаше, – вздохнула Цихити, – а мука нужна срочно. Идем попросим у кого-то.

      Когда девушки скрылись из виду, Армус еще долго смотрел им вслед. Казалось, он нащупал