Сомали: Чёрный пират. Алексей Птица

на секунду завис.

      – Э, а ты видно получал?

      – Получал и тебе отвалю. Иди сюда.

      – Чё ты сказал? – и троица, решительно раздвинув толпу, клином направилась в нашу сторону.

      Фарах тут же забился за мою спину и попытался съёжиться, чтобы стать меньше. Я же с улыбкой смотрел на разбегающихся по углам негров и на приближающуюся троицу. Дальнейшее происходило столь стремительно, что оказалось полной неожиданностью для всех: одним молниеносным движением я вдруг прыгнул на главаря, свалив его на пол. Тот даже не успел сгруппироваться, впечатавшись в пол под двойным весом наших тел, как его и так довольно широкий африканский нос расплющился ещё сильнее, встретившись с моим кулаком.

      Негр попался нехилый и попытался сбросить моё тело с себя, но я прижал его горло к полу локтем, надавливая изо всех сил и не обращая внимания на удары по своей голове от его прихвостней.

      Добившись того, что главарь наконец-то отключился, я развернулся и, дёрнув ногой в обманном движении, заставил одного из подельников главаря сместить упор на вторую ногу, под которую тут же провёл обычную подсечку, опрокинув врага на пол. Повернулся в сторону третьего и увидел лишь летящую в меня грязную пятку! Мой нос взорвался жгучей болью, из глаз вышибло слезы, сквозь которые успел заметить, как веером брызнула из носа кровь. Сука!

      Стараясь как можно быстрее встать, я поднялся на колено и получил следующий удар. Целились в солнечное сплетение, я выдержал этот не самый честный удар, успев напрячь пресс, и церемониться в ответ не собирался. Выкинув правую руку, я резко схватил врага между ног и сильно сжал. Дикий вопль огласил камеру. Есть контакт! Вот что значит: ущемлённое мужское достоинство! От болевого шока и этот враг оказался выведен из строя, как и первый. Оставался второй, что как раз сейчас вставал с пола.

      Схватив его за грудки, я что есть силы врезал ему лбом в лицо. Вот и третий нос хрустнул, орошая красной кровью очередную чёрную рожу. Второй удар был уже добивающим. Ну, а ещё несколько ударов кулаком по уже упавшему противнику просто позволили избавиться от остатков ярости.

      Я стоял над тремя лежащими и стонущими врагами. Моё лицо, в который раз разбитое, обильно сочилось кровью, поврежденными оказались брови и нос, и начинал стремительно заплывать правый глаз. Обведя залитыми кровью (как в прямом, так и в переносном смысле) глазами камеру, я с удовлетворением увидел понимание в глазах своих нынешних товарищей. Товарищей по несчастью. Впрочем, какие они мне на хрен товарищи?! Так, случайные свидетели моего постепенного восхождения к славе и власти.

      – Я сказал, что Я теперь отвечаю за порядок в этой клоаке. Все вместе вы сделаете свою жизнь лучше, иначе я не буду Мамбой. Меня не просто так прозвали Мамбой! И я не хочу никого пугать, но каждый, кто что-то имеет против меня, тот сдохнет, как от укуса змеи. Сам сдохну, но горло перегрызу любому.

      Я обвёл глазами всю эту шатию-братию и обернулся к Фараху, что уже воспрял духом.

      – Всех перепиши и закрепи за каждой койкой. Спать будем все по полночи.