Триумвират: Нити прошлого. Роман Вольнов

который придется драить в каждой комнате, пока толпы местных образованных умов будут горделиво рассуждать о высшей материи, споря о прошлом своего народа на подмостках Зеленого квартала.

      Затем кухарка снова заворчит: -Кормим зря бездельников! Считая Аретфолла одним из них, так размышляла о предопределенности будущего дня юная Элен, не заметив, тихонько приотворившуюся дверь, ту самую, вечно закрытую для посетителей.

      Мимолетное чувство окрыляющей радости, изгнало прочь мрачную тоску, девичье сердце озарило яркое пламя надежды, не так давно ее тревожили сомнения касаемо основателя: “может ли он передвигаться по комнате? есть ли у него силы подняться с постели и отварить дверь?”

      За дубовой, обитой железом преградой, скрывалась холодная ночь, по коже невольно бежали мурашки.

      –Может мне мерещится? И это наваждение предо мной? Обман? желание? Которым рада я поверить?…терзаемая неверием служанка, осторожно подняла зажжённую свечу повыше. Но нет, в ярком свете огня, дверь была едва приоткрытой. Проникающий через дверную расщелину свет врывался не званым гостем в стариковскую обитель.

      –Чего страшусь я в этом мрачном месте? Ведь я была не раз готова, порог заветный, в один миг переступить!

      Борясь с малодушием и осторожностью, не решаясь сделать шаг вперед, девушка мешкала, ощущая как перед ней, высится барьер, сложенный из надуманных тревог, четных переживаний, леденящего кровь страха, сковывающего нутро.

      –Нет! Я должна! Основателю нужна моя помощь! Убедив себя, Элен взяв со стола серебряное блюдо с приготовленным для Аретфолла обедом, аккуратно толкнула плечом преграждавшую путь дверь, та нехотя поддалась напору незваной гостьи, осмелившейся войти.

      Из обители доносился приятный запах летней листвы, скошенной травы, такой редкий для городских мест. Не придав этому должного значения, гостья продолжала идти вперед, за ее спиной медленно закрылась дверь, а темнота окружавшая все вокруг, быстро рассеивалась, с каждым седланым шагом в направлении к панорамным окнам. Они словно зоркие очи белой башни, не меньше тридцати локтей в высоту, с резными, деревянными рамами – под стать “не смыкаемым векам”, всегда ясные и широко раскрытые “очи” молчаливой твердыни, возвышались до купольных сводов, обрамлённых арочным полукругом, едва различимым во мгле.

      Эта была не каморка, привычная для большинства слуг своими крохотными габаритами, перед взором Элен был целый этаж, включающий в себя личные покои основателя, его книга хранилища, обсерваторию, столовую, зал аудиенции, где правитель принимал гостей, все перечисленное и много другое таила в себе эта вершина.

      Остановившись у обеденного стола, девушка тихонько поставила на его поверхность блюдо с ужином, приготовленным для основателя.

      Аретфолл не обращая внимания на гостью, многозначительно молчал, он сидел в кресле у самого окна, погруженный в личные раздумья. Вскоре голос старика нарушил тишину, прозвучав спокойным тоном.

      –Подойди ближе дитя. Пригласив юную гостью хозяин обители