Самый лучший комсомолец. Том 7. Павел Смолин

приуныли еще сильнее.

      – Далее, – продолжил я. – В связи с полученными сигналами предлагаю всем желающим товарищам покритиковать Игоря Викторовича.

      Директор подобрался и натянул «покерфейс» – опытный.

      Восемь поднятых рук.

      – Даниил Андреевич? – начал я с завхоза.

      – Игорь Викторович в обеденный перерыв курит в кабинете.

      Четыре из семи рук опустились – хотели сообщить то же самое. Не исключено, что по прямому распоряжению товарища начальника, в качестве согласованной и безопасной для карьеры критики.

      – Игорь Викторович, это правда? – обратился я к директору.

      – Признаюсь, товарищи, – виновато повесил тот голову. – Тридцать пять лет курю, считай – всю жизнь. Тяжко после обеда держаться, а дурной пример коллективу подавать не хотел – это недостойно Советского руководителя. Прошу справедливого товарищеского суда и обязуюсь записаться в кружок легкой атлетики.

      – Предложения, товарищи? Пожалуйста, Елена Сергеевна, – дал слово бухгалтеру.

      – Предлагаю принять во внимание заслуги Игоря Викторовича перед народом и Партией и ограничиться общественным порицанием.

      Это у нас, получается, защитница.

      – Амаяк Амаитович? – дал слово торговику армянского происхождения.

      – Я считаю, что Игорь Викторович не ходит со всеми в курилку не из-за нежелания подавать плохой пример, а потому что считает себя лучше других, – приложил он начальника.

      – Основания? – спросил я.

      – Окно кабинета Игоря Викторовича выходит во двор, – ответил он. – Прямо на курилку – из нее видно, как он с особым цинизмом курит в форточку.

      – Иосиф Львович? – дал слово главе бухгалтерского отдела.

      – Протестую против «особого цинизма», – вступился он за директора. – Игорь Викторович во время курения прячется за занавеской – это говорит о том, что он ощущает глубокое чувство вины перед коллективом.

      – Вы не курите, Иосиф Львович, и в курилке я вас не видел, – скучным тоном парировал Амаяк Амаитович.

      – Я в курилку хожу регулярно, – скрестив руки на груди, влезла Елена Сергеевна. – И сама рассказала о занавеске Иосифу Львовичу.

      – Прошу высказаться остальных курящих товарищей, – пресек я начинающуюся перепалку.

      После высказываний картина стала ясна – бухгалтера у нас «воюют» за директора, торговики – против, а юристы «не курят и не чуяли, поэтому не хотят вводить товарищей в заблуждение», то есть – держат нейтралитет.

      – В силу невозможности установить факт цинизма предлагаю сосредоточиться на самом факте нарушения, – потерял терпение некурящий и сидящий в кабинете на другом конце коридора от директорского Василий Васильевич.

      Ждет возможности покритиковать на другую тему.

      – Поддерживаю, – кивнул я. – Я слишком молодой, чтобы подвергать Игоря Викторовича порицанию. Кто может взять на себя этот груз?

      Высказался Амаяк Амаитович:

      – Игорь Викторович, вы – почти