Самый лучший комсомолец. Том 6. Павел Смолин

Уже стемнело, и на улицах хватало спешащих с работы людей – кое-кому расстояния позволяют ходить пешком, поэтому образцово работающий спецтранспорт они игнорируют. Где-то треть работников – азиатские товарищи, корейцы и китайцы. Морды у всех толстеют с каждым днем, что очень радует. Вот компашка в кооперативное кафе свернула – подхарчиться, мы им хорошо доплачиваем сверх уходящих по сметам в Корею и Китай основных зарплат. Соотечественники же в основном сворачивали в детские сады и школы – забирать деточек домой с занятий и кружков.

      – Живет город, – с удовольствием подвел я итог.

      – Мертвые города план по продукции не перевыполняют, – фыркнула Виталина.

      – Тем более – на привычный один процент, чтобы не нарваться на увеличение, – согласно фыркнул и я.

      У ДК пришлось спрятаться в темном переулке, чтобы пропустить покидающую его кучу ребят – здесь же тоже кружков целая куча. Дождавшись момента, когда народ частично разойдется своим ходом, частично – рассядется в весело светящиеся окнами автобусы, подкатили к зданию, я поздоровался с редкими задержавшимися ребятами, мы сдали верхнюю одежду в гардероб и направились в правое крыло первого этажа. Чем дальше мы углублялись в коридор, тем мощнее на нас обрушивался глубокий мужской бас:

      – В городах средь серой мглы…

      – А неплохо! – прокомментировал я.

      – Вторую неделю репетируют, – пожала плечами Вилка. – Не с улицы же набирали.

      – Стараюсь ожидать худшего, – пояснил я. – Очень помогает: вся жизнь сливается в цепочку маленьких приятных сюрпризов.

      – Посреди зеленых трав…

      Помимо голоса, стали слышны балалайка, ритм-секция, аккордеон и клавиши.

      – Для дискотек – милое дело, – заметила Виталина.

      – Шаришь! – одобрил я.

      Добрались до крайней правой двери, я открыл, получив в лицо заключительное:

      – Велики силы добра!

      – Очень хорошо! – похвалила расположившийся на сцене состав музыкальный руководитель в виде повязавшей на голову платочек и укутавшейся в шаль бабушки семидесяти лет, всю жизнь посвятившей воспитанию фольклорных кружков.

      – Спасибо, Прасковья Федоровна, – поблагодарил ее за всех одетый в монашескую рясу с глубоким капюшоном, пышнобородый и вооруженный балалайкой фронтмен.

      Помимо него, на сцене внимание притягивали еще двое: наряженный в костюм медведя «шоумен» и одетый в косоворотку, шаровары, лапти и солнечные очки (для контраста) клавишник. Все, кроме «шоумена», закончили Гнесино этим летом. «Медведь» поначалу немного грустил – со своим потенциалом и кучей положительных характеристик от преподавателей метил прямо в «Березку», но не сложилось. Теперь доволен – программа «бомбовая», и ребята уверены в как минимум Всесоюзном успехе.

      – Здравствуйте, товарищи! – привлек я к себе внимание.

      Товарищи поздоровались в ответ, музыкальный руководитель коротко отчиталась о делах – идут отлично.

      – У меня для вас преприятнейшее известие! – возвестил