Божий суд. Утро на закате. Михаил Антонов

траурные мероприятия? – с надеждой спросила девичья душа.

      – Нет, вам не полагается.

      – Почему? – неприятно удивилась девушка. – Всем предлагают, а тут вдруг не полагается. А мне очень надо.

      Последнюю фразу она произнесла с некоторым надрывом в голосе.

      – Потому и не полагается, что очень хочется, – произнес ей в ответ неизвестно откуда взявшийся мужчина в синем рабочем халате. – Все из-за вашей причины, по которой вы сюда прибыли. Наказание в вашем случае действует незамедлительно. Да и незачем, милая, вам туда отправляться. Ничего вы не дождетесь. Не придет он и каяться не станет. Так и будет весело проводить время с Маринкой, а потом Аленой, Катериной и другими. А вот для вас уже ничего никогда не будет. Отправляйтесь, милая, пожалуйста, в восьмой портал.

      Мужчина легко мотнул кистью правой руки, как бы отправляя душу в путь. Девичья душа, прижав к груди пластиковый пакет со всеми своими деяниями, медленно, но послушно поплыла к соответствующим дверям.

      – Судя по всему, я за вами, – произнес мужчина, обернувшись уже ко мне.

      Его лицо мне показалось знакомым. Было оно благожелательным и интеллигентным. Не сразу, но чуть попозже я сообразил, кого мне напоминал этот субъект – киноактера Георгия Жжёнова в ту пору, когда он снимался в фильмах про резидента. Даже тембр голоса был похож.

      – Наверное, если вы – начальник смены, – согласился я, вставая.

      Он протянул мне руку, и мы поздоровались, как люди. Живые люди.

      Не знаю, почему мы поступили именно так. Обычно души не касаются друг друга и держатся на расстоянии. По крайней мере, пока я здесь находился, мне и мысль такая не приходила: прикоснуться к кому-либо. Даже если это была симпатичная девушка, как та, что пошла в восьмой портал. А тут вдруг я понял, что это – ровня, и если я протяну ему руку, ничего страшного не произойдет.

      Это просто обряд для посвященных. Действительно, ничего такого не произошло: ни спазма, как в том случае на лестнице, когда я пытался коснуться живого существа, ни каких-либо других неприятностей.

      После этого символического рукопожатия мы сразу же, не сговариваясь, перешли на «ты».

      – Давай я гляну твои документы. Формальность, понимаешь, – сказал он.

      Взяв мою папочку, он подплыл к столику регистратора. Она вновь запылала ярким алым светом.

      – Ну, все в порядке… – успел было произнести начальник смены, как мирное течение регистрации душ было прервано чрезвычайным происшествием. Одна из вновь прибывших – это была женщина лет около сорока – вместо того чтобы встать в указанный старичком-вахтером темный круг для идентификации, вдруг упала на пол. Именно упала, а не легла. Это было странно. Все удивленно уставились на нее – нормальные души себя так вести не могут, это понимали все. Лежащая фигура вдруг дернулась несколько раз подряд, словно через нее пропустили электрический ток.

      – Всем стоять! – крикнул начальник смены. – Никому не приближаться!

      В помещении регистратуры все остановилось.

      – Петр