Исаев-Штирлиц. Книга 4. Испанский вариант. Юлиан Семенов

сюда только с одной целью, мсье Борцов? – спрашивал журналист. – Только с целью встретиться с вашими издателями? Или у вас есть какие-то иные задачи?

      – Задач у меня много, а цель одна: встретиться с издателями моих книг в Чехословакии. Вы информированы совершенно правильно.

      – Испытывают ли писатели в России гнет со стороны режима? – спросил журналист из Швейцарии.

      – Писатели фашистского, порнографического или расистского толка в нашей стране испытывали, испытывают и будут испытывать гнет со стороны пролетарской диктатуры.

      – Я представляю «Тан», мсье Борцов. Скажите, пожалуйста, что вас больше всего волнует в литературе?

      – А вас? – улыбнулся Борцов.

      – Меня волнуют в литературе вопросы любви и ненависти, террора и свободы, младенчества и старости!

      – Здорово! Вы помогли мне ответить. Считайте эти слова моим ответом на ваш вопрос. Вы, видимо, писали в юности новеллы, не так ли?

      – Я не писал новелл в юности. Просто, как мне кажется, эти темы в сегодняшней России запрещены, ибо существуют, насколько мне известно, лишь две темы, санкционированные Кремлем: коллективизация и индустриализация.

      Борцов ответил, по-прежнему снисходительно посмеиваясь:

      – И коллективизация и индустриализация невозможны без столкновения любви и ненависти, юности и дряхлости, террора и принуждения. Кстати, какие книги советских писателей вы читали?

      – Кто кого интервьюирует, мистер Борцов? – спросил журналист из «Вашингтон пост». – Мы вас или вы нас?

      – Демократия предполагает взаимность вопроса и ответа.

      – Вы женаты?

      – Я женат, но правильнее было бы спросить: «Вы влюблены?»

      – Вы влюблены, мсье Борцов?

      – Я отвечаю на свои же вопросы лишь самому себе.

      – У вас есть дети?

      – Нет.

      – Какое человеческое качество вы цените превыше других?

      – Талантливость.

      – Ваш самый любимый писатель?

      – Вопрос деспотичен. У меня много любимых писателей. Одного писателя любить невозможно – это свидетельствует о вашей малой начитанности.

      – Правда ли, что вы являетесь резидентом Коминтерна в Европе? – спросил корреспондент «Берлинер цайт».

      – Лично мне об этом неизвестно.

      – Я представляю здесь газету «Жице Варшавы», – сказал молодой журналист, поднимаясь. – Пан Борцов, вы утверждаете, что представляете свободную литературу демократического государства. Не видите ли вы парадокса в том, что утверждаете себя свободной личностью, в то время как в вашей стране отсутствует многопартийная система?

      – По-моему, вы смешиваете свободу личности с многопартийной системой. Эти понятия между собой не связаны, хотя я убежден – исторически они развивались параллельно. Строго говоря, свобода личности может развиваться и при многопартийной, и при однопартийной демократии. Вопрос в том, как относиться к понятию свободы личности. С моей точки зрения, свобода личности – суть свобода развития заложенных в личности задатков.