Эпидемия ультранасилия. Тимур Ачилов

камер, хе-хе. Ладно, вы ведь понимаете, что на вас это тоже повлияет, верно? – он нагнулся в нашу сторону и поднял левую бровь, держа руки за спиной.

      Мы молча кивнули.

      – Надеюсь вам интересно, каким именно образом. Всё же, не хотелось бы, чтобы вам совсем было плевать на себя после тех событий. Знаете, как говориться, дерьмо случается. Наша же задача – его разгребать. Этим и займёмся, молодцы-удальцы. Короче, людей поставят на первую линию обороны, не дальше. Соответственно, те гибриды, которые раньше там служили переедут на вторую, следующие – на третью и так далее. В нашем же случае, раз мы служили на последней, предстоит нечто совершенно новое. Думаете, зря нам тренировки усложнили? Нет дыма без огня, бойцы! – он поднял указательный палец. – Миссией нашего взвода будет зачистка одного участка от агентов. Особо не бойтесь, это тестовое задание. Нас пока проверяют, так что ничего страшного там не будет. Ну, это я вам прояснить ситуацию решил, перед продлением контрактов. Вы же ещё не забыли?

      Услышав его слова про контракт, я почувствовал, как глубоко в груди что-то ёкнуло. Косой… До сих пор не уверен, что он блефовал насчёт того, что откажется продлевать свою службу. Я должен, нет, обязан спросить и попытаться отговорить его.

      С другой стороны, даже, если он уйдёт, что такого произойдёт? Такие индивиды, как он, лишь вносят смуту в разумы своих сослуживцев. А это очень опасно. Лучше будет, если его перенаправят куда-нибудь. Поработает за станком, вот мозги на место и встанут! Немного, конечно, разочаруется в жизни, ну и что?

      Что я такое несу? Мы же даже не знаем, куда отправляют гибридов, которые не захотели продлевать контракт. Уж очень сомневаюсь, что его просто поставят за станок. Вдруг, ему срок пришьют за измену Родине? А вдруг вообще, под трибунал! Я не хочу такой судьбы для друга!

      Ну посидит он годик-другой, или сколько там сидят за подобное? Да даже, если по высшей мере наказания, – руководству виднее, что со своими ресурсами делать. Кого-то – в утиль, кого-то – на повышение. Всё продумано, не о чем беспокоиться.

      Что за бредовые мысли? Косой – мой товарищ, я не могу так с ним поступить!

      – Так, не будем задерживать дорогого и любимого прапорщика. А то мало ли, по шапке надаёт. А ну, за мной, шагом марш! – скомандовал сержант.

      Когда мы выстроились около канцелярии Кузнецова, Ковальчук начал поочерёдно называть наши фамилии и отправлять в кабинет. Мы с другом были в середине списка, поэтому я начал действовать, не теряя времени даром.

      – Косой, спрошу прямо, ты же не собираешься отказаться от продления контракта? – на лбу выступили ледяные капли.

      – С чего бы мне его продлевать? Да и, почему это тебя беспокоит? Боишься потерять свою грушу для битья? – его недовольное выражение лица вместе с надменно поднятой бровью очень быстро разъедали мою уверенность в успехе убеждений.

      – Послушай, прости за это, но, согласись, тебе не стоило останавливать меня при задержании и говорить того при