Солнце и снег. Алёна Рю

его стать Охотником. Это личный выбор.

      «Не совсем», – подумала Эри. Они с Рикки выросли в Шадер, которая, как оказалась, была незаконным поселением. Если бы она не ушла из деревни, Охотники никогда бы Шадер не нашли и не убили бы всех, кроме детей. Рикки не пришлось бы поступить на службу, чтобы выжить. Вместо этого он стал бы главой деревенского совета, женился на Кире и жил себе поживал.

      Эри положила руки на перила мостика и посмотрела вниз. Айлин встала рядом.

      – А вот скажи, если тебе придется выбирать, – спросила она, – с кем ты уйдешь: с людьми или эльфами?

      – Не думаю, что придется, – уклонилась от ответа Эри.

      – Но если, – настаивала подруга, и по тону стало понятно, что эта тема волнует ее давно.

      Подумав, Эри сказала:

      – Среди вас хорошо. Не нужно прятаться, носить косынку на голове, и впервые за всю жизнь я рада, что во мне течет кровь эльфов. На родине же меня ищут за убийство короля, и я не знаю, живы ли те немногие друзья, которые успели у меня появиться.

      – Но это родина, – задумчиво проговорила Айлин. – А знаешь что? – она оживилась. – Если хочешь, устрою встречу с пленными людьми. Может, увидишь знакомые лица.

      – Пленными? – обернувшись, Эри опасливо огляделась. Их как будто никто не слышал. – А где их держат? В Филдбурге есть тюрьма?

      – Не на деревьях, – Айлин выразительно посмотрела вниз. – Только никому ни слова, ни Орланде, ни даже Тиаре.

      – Само собой.

      – Хорошо, улизнем с праздника, и я тебя проведу.

      – А что за праздник? – переспросила Эри. Она еще утром заметила, что Орланда к чему-то готовилась.

      – День Оринга, предводителя восстания против хааров. Неужели не знала? – удивилась Айлин. – Гуляния будут до утра.

      – Но война ведь.

      – И что?

      – Можно ли праздновать, когда столько эльфов погибло?

      – Во время восстания тоже много погибло, а завтра вся страна может исчезнуть. Вдруг этот праздник последний? Так что ладно тебе, пойдем! – подруга потянула Эри за локоть.

      – А еще говоришь, люди странные, – заметила та, не двигаясь с места.

      – Не люди, а ты. Так идешь или нет?

      – Нет.

      – Ну, как знаешь, – Айлин всплеснула руками и, развернувшись, зашагала вверх по мостику. Хвостик красных волос раскачивался из стороны в сторону, как маятник. Эри молча проводила ее взглядом и снова оперлась о поручень. Ей вспомнилось, как однажды она согласилась на праздник у разбойников, Красных лис. Тогда она тоже была не то пленницей, не то ученицей Ульрики. И тоже знала, что перед ней за люди и чем они промышляли на жизнь.

      Среди эльфов было хорошо, она не кривила душой, но сегодня она уже не та, что два года назад. Эри чувствовала, что сначала должно быть решение. Если она с эльфами, то живет по их законам, отмечает день Оринга и, главное, больше не оглядывается назад и по ту сторону границы. Если же она с людьми… Беда в том, что она не знала, как поступить в таком случае. Бежать в неизвестность было страшно. Тем более что там ее никто не ждал.

***

      – Подвинься! – в бок ткнули кончиком сапога.

      Грионт