Альтернативные девяностые. Зайнетдинов Эльнар

девушку.

      – Катя, Катя-я-я! Ау! Просыпаемся, ты приехала, следующая остановка: завод минеральных вод.

      Я решил подшутить, дабы у девушки не началась истерика. Она открыла глаза и увидела мою руку на своем плече. На бледном лице заиграл румянец. Катя томно вдохнула воздух.

      – Слава, ты живой? Как прекрасно, – произнесла потеряшка и по-доброму улыбнулась.

      Я даже и не помню, чтобы она когда-то улыбалась. Такое выражение лица ее определенно красило.

      – Все в порядке, жив, цел. Идти сможешь сама?

      – Не уверена, голова что-то кружится совсем, – лукавым голосом прочирикала одноклассница.

      – Ладно, провожу. Только поторопись, а то у меня дел много.

      Мы молча шли по улице, и я никак не мог не обратить внимание на то, что Катя светится от счастья. Неужели влюбилась глупышка? От мыслей меня прервали слова спутницы.

      – Знаешь, Слава, мне ещё никогда портфель не носили.

      Вот ведь вляпался. Обычная человечность воспринята за ухаживание. Хотя ладно, пусть девчонка порадуется. Если не начнёт строить воздушных замков, то, ради бога.

      На душе слегка саднил тот факт, что в данный момент я трачу время впустую. Катя еще идет так медленно… Но, с другой стороны, я не робот, и коли появилась возможность прожить молодость второй раз, то почему бы и нет? Легко перегореть, если смотреть на жизнь слишком серьёзно.

      Я не знал, что сказать, потому продолжал молчать. Мы дошли до пятиэтажки, где обитала одноклассница.

      – А у тебя есть девушка? – прямо спросила Катя, при этом смущённо и плавно она ковыряла асфальт пальчиками ноги, водя ступней то влево, то вправо.

      В голове загорелась красная лампочка.

      – В моем сердце живёт одна прекрасная богиня, которую я буду любить вечно. Мне грустно оттого, что она сейчас далеко.

      Ответил я и вручил портфель Кате.

      Покидая её двор, я единожды оглянулся. Одноклассница ссутулилась и смотрела себе под ноги… от былой лучезарной улыбки не осталось и следа. Неудобно получилось, но унывать не было никакого желания.

      По пути зашел в хлебный магазин. Обилием товаров полки не радовали. Только черный хлеб и пряники.

      – Здравствуйте. Мне, пожалуйста, буханку черного и пряники.

      – Доброго дня. Две тысячи восемьсот рублей, – доброжелательно сказала полненькая продавщица в синем фартуке и пилотке.

      Я радостно прихватил мучные изделия и помчался домой, не забыв мысленно поблагодарить вчерашних спонсоров сегодняшнего чаепития.

      Ключ повернулся в двери, встречай берлога. Хмурый отец выскочил из зала, на нем были надеты боксерские перчатки.

      – Ну и чем я провинился сегодня? – задал я вопрос предку угнетенным голосом.

      Тот выдержал паузу в несколько секунд, корча серьезную рожу, а потом заржал.

      – Сынок ты мой, поляну замутил? Уважаю! Но это потом, отвори верхнюю полку, – приказательным тоном произнес отец, но при этом не сдерживал улыбки.

      Я открыл ту самую полку, с которой вчера пьяный