Механическая принцесса. Кассандра Клэр

легонько коснулся пальцами ее щеки.

      – Знаешь ли ты, что твое имя означает «мудрость»? Тебе оно очень подходит.

      – Мистер Лайтвуд… – замялась Софи.

      Но его пальцы уже скользнули к ее уху, и он наклонился, чтобы поцеловать ее.

      – Софи, – прошептал он, и губы их соприкоснулись.

      Поцелуй стал глубже. Софи положила руки на плечи Гидеону и тут же устыдилась своих грубых, заскорузлых из-за вечной стирки и уборки пальцев, но Гидеон, похоже, вовсе не замечал этого. Она шагнула ближе к нему и оступилась, Гидеон наклонился, чтобы ее поддержать, но не успел, и они оба повалились на пол. Щеки Софи вспыхнули от смущения – боже, ведь он решит, что она специально уронила его, что она на самом деле – распутница, жадная до страсти. Чепец слетел с головы, и темные локоны упали на лицо. Софи лежала на мягком ковре, а над ней возвышался Гидеон, снова и снова повторявший ее имя. Не в силах справиться со стыдом, она повернула голову и заглянула под огромную кровать.

      – Мистер Лайтвуд, – сказала она, приподнявшись на локтях, – что у вас под кроватью делают булочки?

      Гидеон замер, как кролик в западне.

      – Что?

      – Вон там. – Софи показала на темную горку под кроватью. – Целая куча булочек. Откуда она там?

      Гидеон сел и сконфуженно провел рукой по волосам, а Софи попятилась, подобрав юбки.

      – Я…

      – Вы просили приносить вам булочки. Едва ли не каждый день. Вы просили их, мистер Лайтвуд. Но зачем? Вы их даже не едите!

      На щеках Гидеона выступил румянец.

      – Только так я мог увидеть тебя. Ты не говорила со мной, не желала меня слушать …

      – Поэтому вы решили водить меня за нос? – Подобрав упавший чепец, Софи поднялась на ноги. – Вы хотя бы представляете, сколько у меня работы, мистер Лайтвуд? Я приношу уголь и горячую воду, вытираю пыль, полирую серебро, убираю в вашей комнате и в остальных комнатах Института… Не подумайте, что я возражаю или жалуюсь, но как вы смеете давать мне еще больше работы? Как вы смеете заставлять меня носить вам тяжелые подносы с едой, которая вам даже не нужна?

      Гидеон поднялся. Одежда его пришла еще в больший беспорядок.

      – Прости меня, – сказал он. – Об этом я не подумал.

      – Нет, – бросила Софи, поспешно убирая волосы под чепец. – Вы вообще никогда не думаете!

      С этими словами она вылетела из комнаты, оставив Гидеона беспомощно смотреть ей вслед.

      – Молодец, братец, – заметил Габриэль, едва открыв глаза.

      Гидеон швырнул в него булочкой.

      – Генри…

      Шарлотта подошла к мужу, склонившемуся над самым большим деревянным столом в центре просторной подвальной лаборатории. Светильники пылали так ярко, что в подземелье было светло как днем. В мензурке на соседнем столе, извергая клубы сиреневого дыма, горело что-то мерзкое. Перед Генри лежал огромный лист бумаги вроде той, в которую заворачивают свой товар мясники, и он покрывал его всяческими расчетами и вычислениями, бормоча что-то себе под нос.

      – Генри, милый, ты