Знамение. Павел МИХАЙЛОВИЧ РУБЧЕНКО

тут номер нашел… Как малой?

      – Сегодня – хорошо, – ее губы задрожали, – начал уже говорить. Я рассказала ему, что видела человека, словно сошедшего с его рисунка. Он так обрадовался! Понимаешь?

      – Угу. Я бы тоже обрадовался.

      – Прости, я понимаю ты занятой человек… И… Прости, я не имею права просить тебя, но если бы ты смог … хоть на пять минут?! Пожалуйста, всего пять минут – это так много для него значит!

      – Так это, с пустыми руками что ли? Надо хоть… А что он любит?

      – Ой, ему нравится зефир в шоколаде, а так – бокс, бои всякие там. Он знает все о бойцах в той лиге как ее? Не помню, ой, прости!

      Она спрятала лицо в худых руках. Артем заметил, как она похудела за это время. К слову о больных анорексией! Не к добру. Он молча взял ее за плечи своими лапищами так осторожно, как только мог и потянул в сторону магазинов на другой стороне улицы.

      Запахи больницы нервировали, заставляя вспоминать болезненные эпизоды из жизни. Артур, нагруженный пакетами, следовал за Татьяной по плохо освещенному коридору. Несколько ламп дневного света мигали вразнобой, создавая тревожную обстановку. Вот и нужная палата на четыре человека. Все койки заняты. Кто спит, кто слушает что-то в наушниках. Дедуля в очках читает серьезный толстый том. Артур пригляделся: «Капитал», Маркса. Серьезно? Здоровяк спотыкнулся на ровном, месте едва не сбив свою спутницу.

      Таня подвела его к мальчику, лежащему на койке у окна. Тот, едва увидев женщину закричал:

      – Мама! Мамочка!

      Здоровяк топтался позади. Таня горячо обняла сына. При первом же взгляде на мальца, можно было понять две вещи: он был очень похож на мать и был очень болен. Худоба, впавшие глаза и замедленная реакция говорили о многом. Парень угасал, и не нужно было быть врачом, чтобы это понимать.

      – Смотри, кто пришел! – такой нежности в голосе человека Артур не слышал уже давно. – Это – дядя Артур.

      – Здравствуйте… – смущенно захлопал ресницами мальчик.

      – Салют! – кивнул здоровяк. – Классная прическа! Как у Ван Дамма.

      Женщина ласково пригладила встопорщенные короткие волосы сына. Артур аккуратно поставил пакеты у койки, взял один. Вынул из него сверток:

      – Смотри, короче. Это – профессиональные шингарты. Специально для работы на снарядах. Перчатки такие. Точно в таких же выступал и Вовколаков, и Белицкий, и Вернон.

      Мальчик с интересом смотрел на блестящие красные перчатки. Таня присела на краешек койки, обняла сына и с улыбкой смотрела на смущенного великана. Максим вдруг вставил: