Семь сестер. Потерянная сестра. Люсинда Райли

зрение Нуалы приспособилось к полумраку и луна вышла из-за облаков, она смогла различить черты его лица. Она провела кончиками пальцев по его щекам.

      – Люблю тебя, милый. Не могу дождаться, когда стану твоей женой.

      Они долго целовались, потом Нуала слезла с него и пристроила голову под его согнутой рукой, глядя на звезды.

      – Какая прекрасная ночь, – сказала Нуала. – Тихая и спокойная.

      – Да, – прошептал он. – Кстати, я слышал, что ты ухаживаешь за сыном Фицджеральда в Большом Доме?

      – Кто тебе сказал?

      – Вчера вечером я получил донесение от одной девушки из Куманн на-Маэн.

      Нуала резко выпрямилась:

      – Не может быть!

      – Ладно, я просто хотел подразнить тебя. Твой отец упомянул об этом и сказал, что это хорошая идея.

      – А ты, Финн? Что ты думаешь?

      – Хотя я предпочел бы стоять по пояс в коровьем дерьме, чем знать о том, что моя девушка ухаживает за врагом, твой отец прав. Пока я работаю школьным учителем, а ты работаешь у Фицджеральдов, нас никто не подозревает. Пока… «Черно-коричневые» все чаще устраивают рейды на местные фермы. Я слышал о троих, чьи фермы обыскали вчера вечером и запугали жильцов до полусмерти. Дом Бакли сожгли до основания. Это было возмездием за убийство того ублюдка, Малхерна.

      – Как думаешь, это Том Хэйлс приказал застрелить его?

      – Я бы сказал, что он точно приложил руку к этому. Он командир бригады… или был командиром. – Финн вздохнул.

      – Что будет теперь?

      – До освобождения Тома Чарли возьмет командование на себя. Но нельзя предугадать, в каком состоянии окажется бедняга, когда его освободят. Члены его семьи просто вне себя, особенно его брат Шон.

      – Я никогда не позволю тебе попасть в руки этих британских паршивцев, – яростно прошептала она.

      – Со мной все будет в ажуре, – хохотнул он. – Хотя мне хотелось бы увидеть, как ты валишь целый Эссекский полк своим визгом, словно баньши.

      – Я хочу сберечь тебя, Финн. О чем еще говорили на встрече?

      – Военные дела, милая. Чем меньше знаешь, тем лучше; если тебя допросят, ты мало что сможешь сказать. Могу лишь добавить, что Том Барри был здесь сегодня вечером. Ты помнишь его?

      – Думаю, да. Разве он не сражался вместе с британцами в Великой войне?

      – Да, но он один из самых преданных добровольцев, которых я знаю. Мы обсуждали методы военной подготовки, – продолжал Финн. – Поскольку Том Барри служил в армии, он знает толк в этом. Остальные – новички в военных играх, но тем не менее мы находимся на войне. У нас нет шансов без надлежащей организации.

      – Я знаю, Финн. Я все время думаю, как могут ирландские фермеры, которые до сих пор держали в руках лишь вилы да лопаты, справиться с вооруженной мощью Британии.

      Нуала вздохнула.

      – «Черно-коричневые» – самые жестокие из них, Нуала. Их набирали из британских солдат, выживших во французских траншеях. Они разгневаны и склонны к кровопролитию, что делает их настоящими дикарями. Я бы сказал, что они потеряли свои