Возгарка III. Ксения Ахметшина

ней сыграть убаюкивающую мелодию. Создатель этого артефакта использовал такую семантику, потому что она проста и дойдёт до любого без разъяснений.

      Я посмотрела на эту дуделку.

      – А вы заметили, что она как-то изменилась за эти два дня?

      Вампир кивнул.

      – Когда я забрал её у прежнего хозяина, она была полностью разряжена. Сейчас её магия восстановилась. Качественная работа. Создатель этого артефакта не просто вложил в своё изделие некоторые свойства, которые могли бы проявиться лишь в руках мага, но провёл более сложный обряд, заставив флейту накапливать в себе магию куда активнее, чем полагается неживой материи. Собственно, такие обряды формируют сгустки силы, действительно начинающие вести некое подобие жизни. Но про создание сущностей я расскажу тебе в другой раз.

      У меня уже голова шла кругом, но я всё же задала вопрос, который начал зарождаться с самого начала лекции:

      – Скажите, если всё это подобие играет в магии такую большую роль, то… я возгарка, потому что рыжая?

      Рихард прыснул:

      – Конечно, ведь каждый рыжий маг – обязательно пиромант!

      – Правда? – оживилась я. – Но вы же сказали, что нас мало…

      – Яра, это сарказм. Ты путаешь символизм с природной магией. Я же только что всё разъяснил! Ты трансформируешь сырую магию почти несознательно, лишь немногим опережая в этом кусок кварца.

      Вот это вообще обидно сказал!

      – Хотя уверен, многие бы с удовольствием подтвердили твою догадку. Я даже знавал чародейку, которая пользовалась хной в надежде увеличить свои способности к работе с огнём. У неё получилось. Однако далеко не все рыжие чародеи – пироманты. И не все пироманты – рыжие. Впрочем, если речь о прирождённых огневиках, вроде тебя, то не знаю. Кирсана была рыжей, все древние пироманты из хроник – тоже. Но дело наверняка в наследственности. Я уже говорил об этом вчера, помнишь? Твоя горячая огненная кровь. Она одновременно определяет цвет волос и магическую предрасположенность.

      – Получается, Кирсана может быть моей родственницей?

      – Легко, пиромантов с врождённым даром очень мало, ты вполне можешь оказаться её внучатой племянницей или что-то в этот духе.

      От этой идеи я даже немного загордилась. Ну, про неё много плохого рассказывают, но эта тётенька страшно знаменита. Приятно, если у тебя такая родня.

      Рихард немного подождал, дав мне посмаковать эту мысль, а потом спросил:

      – Ярочка, ты знала своего отца?

      Я поджала губы и помотала головой.

      – Вы думаете, у меня это от него? Но ведь мама тоже рыжая была…

      – Что она про него рассказывала?

      – Мама не любила об отце говорить, – отвернулась я. – Когда спрашивала, она просто отвечала, что его с нами больше нет. Не знаю, может, они сильно любили друг друга, и ей больно было вспоминать. Или наоборот, может, он был плохим мужем и бил её. Скорее даже так, ведь иначе она хотя бы сказала его имя.

      Вампир не стал дальше выпытывать.

      – Хорошо,