Великая княжна в изгнании. Рассказ о пережитом кузины Николая II. Мария Павловна Романова

срезанными инициалами. Муж мой выглядел примерно так же; покидая Петроград, мы взяли с собой лишь то, что могли унести на себе. Кроме того, мы старались не брать ничего, по чему нас могли бы опознать в случае обыска.

      Еще находясь в отеле, я послала за портнихой, которая принесла несколько парижских моделей, среди которых мне особенно понравилось коричневое платье, связанное из шелковых нитей. По ее словам, платье было сшито в новом модном доме Шанель, восходящей звезды на парижском модном небосклоне. Цены намного превосходили мои возможности, поэтому я ничего не купила. Да я и разучилась носить красивые платья, ведь мое общение с миром моды прервалось много лет назад. Но имя Шанель я помнила. До войны девушка по имени Шанель держала шляпный магазин на улице Камбон; я гадала, уж не она ли это.

      Узнав о скудости моего гардероба, королева Мария поделилась со мной чем могла. Платья, которые были мне длинны и велики, подогнала по фигуре королевская портниха. Кроме того, королева поделилась со мной туфлями, чулками и бельем. Посмотревшись в зеркало, я увидела другую личность, о которой почти забыла. Путятин также получил несколько костюмов от короля.

      Жизнь в замке Котрочень быстро вошла в колею и весьма походила на довоенную. Мы вспомнили о старых привычках, хотя приобрели и новые. После войны возникло много трудностей, проблемы требовали немедленного решения. Королева энергично взялась за дело и откликалась на все новые требования; не щадя себя, она трудилась с утра до вечера. Мне еще не доводилось видеть представительницу королевской семьи, которая бы так радовалась деятельности, как она. Для нее не существовало ни неприятных, ни утомительных официальных задач. Румынии вскоре предстояло значительно расширить свою территорию; честолюбивые замыслы королевы оправдались сверх всяких ожиданий. Королева Мария уже представляла себя в византийской тиаре и мантии, которыми ее наделят в древнем городе Алба-Юлия, хотя тогда новые границы ее владений еще не были определены. О таком миге она мечтала всю свою жизнь.

      Мы с королевой Марией проводили вместе много времени; она как могла старалась отвлечь меня от тревожных мыслей, помочь мне пережить трудное время неопределенности и неуверенности. Чем чаще мы с ней виделись, тем больше она мне нравилась. Она была искренней во всем, что делала и говорила, и в ее поведении не было никакой рисовки. Прежде всего она была женщиной, ярким существом, полным жизни, здоровья и добродушия. Даже в своем детском тщеславии она оставалась искренней; то было тщеславие очень красивой женщины. Она явно восхищалась собой и часто, говоря о себе, как будто упоминала и описывала какое-то другое очень красивое и привлекательное создание. Она словно постоянно смотрела на себя со стороны. В то же время она была неизбалованной, пылкой и способной на великую преданность. Несмотря на любовь к роскоши, она без жалоб терпела большие неудобства и лишения, когда, перед германской оккупацией, двор, вместе с правительством и армией, вынужден был перебраться в Яссы. Она