Жизнь ни за что. Книга первая. Алексей Сухих

что находится не в настоящем, а в каком-то другом измерении и понимал, что потерпел исключительное поражение и то, что его собственное существование подвергается опасности. Леонид понимал, что против него сложились обстоятельства. Но понимал и то, что если бы он учился в обыкновенном гражданском заведении, его «Красная розочка» не затерялась бы от него. И все его детские романтические мечты о море и бесконечных странствиях в поисках открытий и приключений перестроились в эти месяцы в соответствии с реальным, и совсем неромантичным и обыкновенным путём и службой современного моряка.

      Трёхмесячная служба на корабле не поколебала Леонида в уверенности правильности выбранного пути. Он не без удовольствия драил шваброй палубы, драил до блеска медяшки, скалывал лёд на ступеньках трапов и в установленные графиком сроки мыл и чистил гальюн. И гордо стоял на вахте за румпелем рядом со штурманом или самим капитаном, или в машинном отделении, контролируя уверенный гул «Маньки».22 А шторм в Карском море?! Тогда двое суток их восьмитысячник ложило с боку на бок на тридцать градусов одновременно с нырянием носа корабля в кипящий вал, который докатывался до капитанского мостика. И вслед за этим задиранием кормы до обнажения винта. Это было совсем «не бухты барахты» и, надёжно выстоявших в этом испытании, бывалые морские волки отметили торжественным принятием курсантов в свои ряды, как бы перешедших экватор. А Людмила не дождалась. И что его ждёт далее? Пролетят дни, время залечит. Ему встретится другая женщина, и снова он уйдёт в море на месяцы. Затем короткий отпуск, и снова уйдёт на месяцы… И никаких экзотических островов, никаких захватывающих приключений и тем более открытий. На картах уже не появится вновь ни одного самого малого утёса – всё открыто. И для современного моряка осталась только будничная извозчичья работа: здесь загрузить, туда доставить и там выгрузить… Снова загрузить и —

      «…И вот качается, качается, качается…

      И ничего уже не видно позади.

      И только женщины порою вспоминаются…

      Те, у которых мы качались на груди…» (фольклор)

      И будет ли другая женщина ждать месяцы и годы. И дети повзрослеют без ласковой руки отца!?

      «Лёнька, Лёнька! Где твоя улыбка?

      Полная задора и огня.

      Это безвозвратная ошибка, Людка

      То, что ты покинула меня…», —

      пробормотал курсант Сугробин и смахнул рукой с зажатой в ней бескозыркой капельки пота на наморщенном лбу. Стояли последние дни сверкающего мая. « А с морем, однако, надо кончать!», – пришла нежданно простая мысль.

      В параллельной группе учился курсант из г. Молотова (г. Пермь) Анатолий Клещёв, с которым Леонид познакомился в лагерях, а сблизился после небольшой дискуссии в читалке по стихам Е. Евтушенко и А. Вознесенского. Он, как и Леонид, также

22

Манька – главная машина корабля