Жизнь ни за что. Книга первая. Алексей Сухих

и сошли на берег. Это были уже не мальчишки, а крутые морские волки, просолёные, с накаченными мускулами, повидавшими виды, которые в картинах Айвазовского не прорисованы. В Ленинграде он нашёл несколько писем из дома и ни одного от Людмилы. Леонид дважды делал вызов на телефонный разговор. «Вызываемый абонент на переговоры не явился», – отвечала телефонистка. Дал телеграмму о возвращении, написал письмо, другое. В ответ полное молчание. Он замкнулся, ничего не понимая, но продолжал настойчиво учиться и самообразовываться: книги, музеи, театры. Друзья веселились, дружили с девушками и называли его отшельником. Молодёжь жила только что прошедшим фестивалем молодёжи и студентов в Москве, разучивала принесённый фестивалем новый танец «Рок энд ролл», была раскованной и дерзкой с нравоучительными взрослыми, несмотря на усиливавшуюся критику и сгущавшиеся тучи мракобесия. Леонид не встревал в эту жизнь и ждал отпуска. Отпуск в этот раз состоялся в конце февраля.

      Первого, кого он увидал, ступив на перрон, был Витька в шинели с курсантскими погонами и самолётиками в петлицах. Он ошалело взглянул на него и заорал: «Лёнька!» И через мгновение облапил и полез целоваться. «Так здорово, что ты приехал! И Колька здесь. И наши девчонки на каникулах. Я сюда к подруге приехал, сам знаешь, что мои родители уже второй год в Киргизии». «Надо же! Все здесь», – радостно подумал Леонид. Это и впрямь было здорово. Больше этого не повторилось никогда.

      Друзья детства все вместе. Они взрослые. Кольке двадцать, Леониду с Витькой по девятнадцать. Вся кампания сидит в ресторане: Виктор с самолётиками в петлицах, Леонид с якорями, Николай с накрахмаленным воротником при галстуке с большим «стиляжным» коком на голове. Ребята со своими девушками из школьной дружбы. Обе они студентки. С Леонидом была Марина Весёлкина. Он встретил её на улице. Она не прошла по конкурсу на дневной, и сейчас обучалась на заочном на филологическом и работала в редакции районки. С Виктором они остались друзьями. Все были рады друг другу и за столом сидели весело. Про Людмилу в общем разговоре никто не вспоминал. С Леонидом о ней разговаривал каждый в отдельности. Он слушал всех и, улыбаясь, отшучивался. Он получил информацию от её первой подруги Валентины, к которой зашёл сразу же по приезде. Валя рассказала всё так, как говорила и думала сама Людмила. Люда срезалась на приёмных экзаменах, и это было не удивительно при том наплыве желающих учиться. Самые пресамые отличники сходили один за другим. Но она была горда и очень переживала. Угнетало её и то ещё, что не было рядом Леонида. И написать ему было некуда, не поплакаться, не обсудить ситуацию. Она вернулась домой и захандрила. Как-то Валентина вывела её на дискотеку. К Людмиле подошел только что произведённый в офицеры красивый лейтенант, учившийся в школе Леонида на два года ранее его. И вправду говорят, что от тоски и от любви лучшее лекарство другая любовь. «Я думаю, – сказала лучшая подруга, – что она засчитала себя неудачницей,