Жизнь ни за что. Книга первая. Алексей Сухих

всё, что могли сделать их руки. Жили ребята по крестьянским домам по пять – десять человек. Колхоз выдавал хозяйкам продукты, а те готовили нехитрую еду. Да хитрой еды у большинства и дома не было Электричество до деревни ещё не дошло. Было радио и в некоторых домах патефоны да балалайки. А было весело, и ни кто не обижался за принудительные работы. Так было принято. Нужна была помощь – школьники и помогали. И так было каждую осень до окончания школы.

      Леонид много читал. Чтение было достаточно беспорядочно, но книги были прочитаны и с годами он, уже Леонид Иванович, стал твёрдо согласен с Максимом Горьким, что «чтение есть лучшее учение».

      И вся Лёнькина жизнь до получения аттестата зрелости, дала ему основательные познания мира и подготовила его к выходу в большую жизнь с уверенностью в победе.

      Так закончилось Лёнькино детство. Ему было хорошо в его детстве. Оно было свободно от опеки и не давило на психику. Всегда всё было можно, кроме воровства и злостного хулиганства. И когда детство кончилось, грустно не было. Было чуть тревожно и одновременно просто здорово: впереди ждала большая жизнь с победами и достижениями. И с ним оставалась его большая любовь в нерушимость которой он верил безгранично. И сейчас поезд мчал его с Валентином по незнакомой, но родной и близкой ему равнине его страны туда, где он собирался ещё глубже познать мир и получить знания, с которыми он встанет в строй миллионов строителей нового мира.

      В США в это время всходила звезда короля рок энд ролла Элвиса Пресли. Человека, который своей музыкой сдвинул мир неторопливой жизни в водоворот бешеных ритмов и скоростей во всём.

      V

      Прошла жаркая страда медицинских и мандатных комиссий, приёмных экзаменов, предучебных подготовительных лагерей. Леонид Сугробин и Валентин Балыбердин успешно преодолели все выставляемые перед претендентами преграды и стали курсантами, обучающиеся по специальности судовых механиков. От отделения океанологов Леонид отказался после беседы со старшекурсником. Тот с долей издёвки сказал, что «в океанологи идут глупые романтики из мест непуганных дураков, думая по окончанию изучать океаны на коралловых рифах. А на самом деле будут сидеть в каком-нибудь Тикси или Анадыре, разливать прибойную пену в бутылки и тоскливо смотреть вслед последнему ушедшему пароходу». По окончанию им обещался диплом о высшем образовании с квалификацией инженера-механика и направление на флот. Отдав все запасы энергии и нервов, они в лагерях морально отдыхали, и казённый быт их не пригибал. Они желали быть моряками, и их всё устраивало, если и не нравилось. Да и росли и воспитывались они не в инкубаторе. Особенно расслабился Валька, который за сочинение и немецкий получил по четыре балла, и кидался на стенки целых три дня, пока считали все баллы и проверяли характеристики. И выкипел всеми оставшимися у него нервишками. Лёнька старался