Ночевала тучка золотая. Солдат и мальчик. Анатолий Приставкин

закосил. И на волю…

      Усы отрастил, даже на вид стал старше. Решил по новой жить.

      Один зэк еще там, в лагере, – подзалетел он туда за то, что бумажники по карманам тырил, словом, щипач, – рассказал, что земли бросовые на Кавказе. Езжай, мол, там дома прямо со скарбом и огородом раздают за бесплатно. Только не спутай, скажи, что из беженцев…

      А Зверек-то из каких? Бегал же! Беженец и есть.

      Устроился проводником на южном направлении, колонистов к месту доставлял. Без волокиты вселился. Все, как и говорили: дом, огород… И картошка, невесть кем посаженная, в огороде растет, и подсолнух, и кукуруза зреет.

      Не сразу понял, что попал он, как и положено зверьку, в капкан. Нюх ему отказал. Хотел честным путем зажить, ан опять в авантюру вляпался. Да какую!

      Бежать бы! Да устал он бегать. И – деньги нужны. А тут, глядь, Кузьмёныши подвернулись.

      Проснулись братья поздно. Солнце за середину дня перевалило. На сене стало душно.

      С трудом, преодолевая вялость, дошли до избы, а уж Илья завтрак приготовил: чай да чуреки, и опять – самогонка.

      Кузьмёныши головами замотали: не то что пить – смотреть на нее не могли. При виде бутылки начинало поташнивать.

      Медленно отхлебывали чай из железной кружки и исподтишка поглядывали на Илью, который был сегодня особенно суетлив и многословен. Он спросил:

      – А вы так и не умылись?.. Ну и правильно. Часто умываться даже вредно. Я в какой-то книжке читал. А можно и после завтрака. Историю про кошку знаете? Нет? Ха! Вот, расскажу. Поймала кошка птичку. Только присела, решила закусить, а птичка-то была сообразительная, говорит: «Как же ты, кошка, не умывшись, станешь меня есть? Нечистоплотно вроде?» Только кошка лапки разняла, а птичка пырх – и улетела. Вот с тех пор кошка и умывается только после еды…

      И опять энергичный хозяин все пытался налить им самогона, будто ничего вчера такого и не было.

      Или правда ничего и не было? Братья помнили лишь начало, остальное виделось сквозь какую-то муть. Кто-то хвалился, кричал; кто-то куда-то звал…

      А может, не кричал, не звал, потому что и во сне приснилось им обоим что-то лихое, с лошадьми… Куда-то скакали на лошадях, и дух захватывало от этой скачки. Трудно было отделить сон от яви, но уж точно: лошадей наяву быть не могло!

      Тут вспомнил Колька про вещи и посмотрел в угол, а потом на Сашку. И Сашка о вещах подумал.

      Илья перехватил их взгляд, быстро спросил:

      – Что? Потеряли что-нибудь? – И как-то странно засмеялся. Усы у него зашевелились.

      – А пальто… где? – спросил Колька.

      – И шапка? – добавил Сашка. – И эти… ботинки?

      – Ах, вы вон о чем! – простодушно удивился Илья. – Ха! Они далеко… Их уже не догонишь!

      – Как… не догонишь? – спросил Колька и посмотрел на Сашку, и оба уставились на Илью, который между тем продолжал им улыбаться. Но улыбка стерлась, он озабоченно спросил:

      – Вы же мне подарили