Дубровский. Александр Пушкин

плута приказчика, который их притесняет, а нас обкрадывает. Мы проживаем в долг свои будущие доходы, разоряемся, старость нас застает в нужде и в хлопотах.

      Вот причина быстрого упадка нашего дворянства: дед был богат, сын нуждается, внук идет по миру. Древние фамилии приходят в ничтожество: новые подымаются и в третьем поколении исчезают опять. Состояния сливаются, и ни одна <фамилия> не знает своих предков. К чему ведет такой политической материализм? Не знаю. Но пора положить ему преграды.

      Я без прискорбия никогда не мог видеть уничижения наших исторических родов; никто у нас ими не дорожит, начиная с тех, которые им принадлежат. Да какой гордости воспоминаний ожидать от народа, у которого пишут на памятнике: Гр.<ажданину> Ми<нину> и кн<язю> <Пожарскому>. Какой К<нязь> П<ожарский>? Что такое гр<ажданин> Ми<нин>? Был Окольничий кн<язь> Дм<итрий Михайлович Пожарский> и мещ<анин> Козь<ма> Минич Сухор<укой>, выборный чело<век> от всего Г<осударства>. Но отечество забыло даже настоящие имена своих избавителей. Прошедшее для нас не сущ<ествует>. Жалкой народ!

      Аристокрация чин<овная> не заменит аристокрации родовой. Семейственные воспоминания дворянства должны быть историческими воспоминания<ми> народа. Но каковы семейственные воспоминания у детей коллежского асессора?

      Говоря в пользу аристократии, я не корчу англ<ийского> лорда; мое происхождение, хоть я им и не стыжусь, не дает мне на то никакого права. Но я согласен с Лабрюером: Affecter le mépris de la naissance est un ridicule dans le parvenu et une lâcheté dans le gentilhomme[16].

      Всё это надумал я, живучи в чужой деревне, глядя на управление мелкопоместных дворян. Эти господа не служат и сами занимаются управлением своих деревушек, но признаюсь, дай бог им промотаться как нашему брату. Какая дикость! для них не прошли еще времена Ф<он> Визина. Между ими процветают еще Простаковы и Скотинины!

      Это впрочем не относится к родственнику, у которого я в гостях. Он очень добрый человек, жена его очень добрая баба, дочь очень добрая девочка. Ты видишь, что я стал очень добр. В самом деле с тех пор как я в деревне, я стал отменно благосклонен и снисходителен – действие моей патриархальной жизни и присутствия Лизы ***. Мне было скучно без нее не на шутку. Я приехал уговорить ее возвратиться в Петербург. – Наше первое свидание было великолепно. Тетка м<оя> была именинница. Всё соседство съехалось. Явилась и Лиза – и едва поверила самой себе, увидев меня… Она не могла же не признаться, что я приехал сюда только для нее. По крайней <мере> я постарался дать ей это почувствовать. Здесь мой успех превзошел мои ожидания (что много значит). Старушки от меня в восхищении, барыни ко мне так и льнут, «А потому что п<атриотки>». Мужчины отменно недовольны моею fatuité indolente[17], которая здесь еще новость. Они бесятся тем более что я чрезвычайно учтив и благопристоен, и они никак не понимают, в чем именно состоит мое нахальство – хотя и чувствуют, что я нахал. Прощай. Что делают наши? Servitor di tutti quanti[18]. Пиши ко мне в село **.

9. <Ответ друга>

      Поручение

16

Подчеркивать пренебрежение к своему происхождению – черта смешная в выскочке и низкая в дворянине.

17

Томным фатовством.

18

Покорный слуга всех их, вместе взятых. (итал.)