Садко. Елена Усачева

стороны.

      – Ну, это… – В попытке придумать удачный ответ отец почесал в затылке. – Когда видишь её… И ноги слабнут. В руках дрожь. И мурашки бегают.

      Отец быстрым движением очистил репу, показал. Она получилась в форме сердца.

      – Степа-а-а-ан! – грозно позвала мать.

      Отец вздрогнул, уронил сердце, то есть репу.

      Мать по пояс высунулась из окна. Вид у неё был грозный.

      – Степан! – снова позвала она.

      – Иду-иду, зайка моя… – заторопился отец. – Видишь?! Побежали!

      И он показал сыну свою руку. Ничего Садко в этой руке не увидел – рука как рука. А отец взвалил на себя бадью с репой и зашагал домой.

      Ой, странно всё это. И даже мурчащая около его ног кошка не могла ему ничего объяснить.

      Утром на площади перед дворцом монахи на колокольне играли марш Мендельсона. В тронном зале шло торжество – молодых венчали.

      Садко в нарядной одежде – красивом кафтане и сапогах – стоял посреди зала на подиуме под балдахином. Рядом с ним княжна в таких же богатых нарядах и в фате. Оба с венчальными свечками в руках. Поодаль Аким – а куда же без него. Зал был полон гостей. Тут же стояли взволнованные родители Садко в праздничной одежде. Напротив топтался князь. Ему хотелось, чтобы всё это закончилось побыстрее.

      – Когда две прекрасные души встречаются на небе, как ангелы, – восторженно читал по книге дьяк. – Когда глаза сияют, а сердце трепещет…

      Садко посмотрел на свою руку. Ничего у него не трепетало. И мурашки не бегали.

      Аким недовольно одернул дьяка:

      – Короче!

      Дьяк ускорился:

      – Согласна ли невеста взять в мужья этого… – И споткнулся. – Судко?

      – Садко, – поправили из толпы.

      – Да, – с улыбкой ответила княжна.

      Дьяк захлопнул книгу.

      – Ну, мнение жениха всем понятно, – скороговоркой произнёс он. – Будем экономить время. Переходим к процедуре бракосочетания…

      Он достал из кармана обручальные кольца.

      Садко снова посмотрел на свою руку.

      – Подождите! – остановил он дьяка и передал свечу княжне. – Подержи!

      Та с готовностью приняла – она привыкла подчиняться командам. Да и жена – а она без пяти минут жена – должна слушаться мужа.

      Освободившимися руками Садко задрал свою штанину. По залу пронёсся ропот.

      – Я не могу жениться! – пробормотал Садко, глядя на отца. – У меня мурашек нет… Совсем!

      И чтобы подтвердить свои слова, что свадьбы быть не может, он задрал подол платья княжны, показав на её ногу:

      – О! И у неё нет!

      От такого наглого обращения Настенька тут же упала в обморок на руки отцу. Аким подхватил попытавшегося уйти Садко за шкирку, собираясь такое с ним сделать, такое… Он и сам ещё не придумал, какое страшное сотворит. Князь движением брови остановил его. Тот вернул Садко на подиум. Князь тут же передал на руки жениха княжну.

      – Значит, так! – сказал он абсолютно спокойно. – Откажешься – на кол посажу! – И щёлкнул пальцами стрельцам: – Принесите кол!

      Двери распахнулись,