Столп. Леда Высыпкова

все пятеро мародёров ввалились в тамбур, а оттуда в подобие гостиной. В ней было странно много вещей, даже остались обгоревшие клочки клетчатых занавесок на окнах. Палию они резанули глаз. Этот дом не просто бросили, не достроив, здесь вдоволь пожили. Что же случилось?

      Под ногами хрустнули осколки керамической вазы или колбы. По гофрированному шлангу, валявшемуся рядом, инженер догадался, что когда-то это был кальян. Сергей его тоже заметил, но ничего не сказал. Он подошёл к импровизированному столу из кухонной тумбы, на котором среди пивных крышек стояла заполненная с горкой пепельница из алюминиевой банки.

      – Здесь молодёжь бухает видимо. А что, комфортно.

      – Ребя-я-я-ят! – пропела Полина, – Красота какая!

      Она разглядывала закопчёный камин из розоватого кирпича.

      – Это, вообще, так странно! – хохотнул вдруг Ник, – Камин, кальян… Вот выезжал человек летом из своей квартиры и хотел себя почувствовать крутым, роскошью окружить. Во дворе умывальник советский, сортир покосившийся, но вот камин есть и кресло-качалка.

      Толик явно чувствовал себя как дома. Пока остальные осматривались, он успел обследовать второй этаж, но ничего интересного там не нашёл, меланхолично рухнул в кресло-качалку и стал наблюдать за тем, как Полина двумя пальчиками выдвигает ящики стола, украдкой в них заглядывая.

      Болтать она при этом не переставала:

      – По ходу, тут пенсионерка жила.

      Ширк-ширк.

      – … Вон всякие фотки детей. Фенечки из бисера, я такие же делала.

      Ширк-ширк.

      – Тут кнопки для сеток оконных.

      Ширк.

      – Твою мать! Фу-у-у! – взвизгнула она.

      – Чего, Полин? – подбежал Ник.

      – Тут волосы человеческие! Смотри, сколько их! Целый клубок! Блин, откуда? Фу, я рукой их задела! – девушка нервно закрутилась по гостиной.

      – Бабки волосы часто хранят, – отозвался Толик, – Снимут с расчёсок и кладут куда-нибудь. Типа выкинешь – голова болеть будет. У меня бабка даже свои камни желчные в коробочке берегла.

      – Гадость какая, – скривился Сергей, разглядывая тёмный комок в ящике, – сраные суеверия.

      Полина добралась до влажных салфеток у себя в кармане и потратила несколько штук, вытирая руки. Использованные салфетки она выкидывала в камин.

      – Ребят, пойдёмте отсюда. Мне тут уже плохо.

      Палий уединился в одной из комнат наверху, чтобы переодеться в захваченную из дома «горку», ведь приключение, вроде как, началось. Посмотрел на себя в разбитое зеркало в исцарапанных наклейках, покрутился и даже захотелось расправить плечи.

      «Интересно, я сильно старше своих лет выгляжу?», – подумал он, оживая. Поездка бодрила, немного пугала и теперь он вдруг понял, что команда радует его всё меньше. Был бы кто поопытнее него, поинтереснее, вот тогда закрутились бы весёлые разговоры, и он бы точно знал, на кого можно положиться.

      Собираясь уходить, Палий обернулся к двери и увидел, что на шкафу с отслоившимся шпоном гвоздями