Золочёные горы. Кейт Маннинг

из «Мунстоун сити рекорд».

      Это и есть редактор Редмонд? Не может она быть настоящим редактором, подумала я. Редакторы – мужчины в очках с козырьками, а не дамы с веснушками и рыжими локонами, пренебрегающие шпильками.

      Я пожала ей руку и с ужасом увидела, что царапина, подаренная мне Карлтоном Пфистером, оставила красные следы на конверте с наградой.

      – У вас идет кровь, – заметила она и протянула мне платок. Она не предупредила, что является вестником несчастья и моего перерождения. Не призналась, что она провокатор, пустомеля, ведьма и агитаторша. Во всем этом ее обвиняли впоследствии.

      Ее кружевной платок быстро потемнел.

      – Простите, я его постираю.

      – Оставьте себе. И приходите в понедельник в газету, напечатаем ваше сочинение.

      – Хорошо, мадам. – Я заткнула платок за рукав, надеясь успеть стереть пятна крови до того, как они высохнут. Я сохраню его вместе с другим. С инициалами Джей-Си-Пи.

      Дома мама провела большим пальцем по золотой печати на моем аттестате и положила выигранный мной серебряный доллар в жестяную кофейную банку моих сбережений.

      – Ну, ладно, – сказала она, скрывая свою радость. – Лишь бы лодыжки не раздулись от гордости.

      – Грудь, мама. Не позволяй груди раздуться от гордости.

      – А мы говорим «лодыжки», – отказалась она признать ошибку. – Займись-ка лучше домашними делами.

      Утром понедельника я брела в город под моросящим июньским дождиком. Пальто мое вымокло, но крылья надежды были легки, а грудь распирало от решимости попросить работу в издательстве. Тот факт, что редактором была женщина, мог пойти мне на пользу. Раз уж женщина стала редактором, почему бы мне с моим отличным аттестатом не стать там сотрудницей. Спроси. Я бормотала это под нос всю дорогу, спускаясь с горы.

      В редакции газеты струи дождя бежали по стеклам. Сквозь затуманенные окна я заглянула в просторную комнату, где за станком размером с тележку стояла мисс Редмонд. Она схватила лист бумаги и скормила его механическому зверю. Упираясь ногами, повернула шестеренки. Тут она заметила, что я подглядываю, и поманила меня рукой. Внутри пахло краской и громко лязгал металл.

      – Мисс Пеллетье, – позвала она, перекрикивая шум. – Смотрите внимательно.

      Она надела испачканный типографской краской передник. Ее челюсть напряглась, как у бульдога. Убедившись, что я слежу за ней со всем вниманием, она нажала ногой на педаль. Машина открывала и сжимала челюсти, а мисс Редмонд ритмично закладывала в нее чистые листы и вынимала отпечатанные.

      – Я прочла оба ваших сочинения, – сказала она. – И убедилась, что мы, возможно, поладим.

      – Оба сочинения, мадам? – Может, произошла ошибка?

      – Я попросила у вашей учительницы всю школьную писанину. Там было два ваших сочинения.

      – Мисс Гейдж понравилось сочинение про колокол Свободы.

      – А мне нет, – отозвалась редактор. – И я ей об этом сказала. Сочинение про ослов превосходное. Его-то мы и напечатаем.

      – Я