Отверженные. Том II. Виктор Мари Гюго

ходить.

      – Четыре очка.

      – Неважно.

      – Тебе ходить.

      – Я здорово промазал.

      – Ты пошел правильно.

      – Пятнадцать.

      – И еще семь.

      – Теперь у меня двадцать два. (Задумчиво.) Двадцать два!

      – Ты не ожидал двойной шестерки. Если бы я ее поставил в самом начале, вся игра пошла бы иначе.

      – Та же двойка.

      – Очко!

      – Очко? Так вот тебе пятерка.

      – У меня нет.

      – Но ведь ты ее как будто выставил?

      – Да.

      – Пустышка.

      – Ну и везет тебе! Да… Тебе повезло! (Длительное раздумье.) Два.

      – Очко!

      – Ни пятерки, ни очка. Не очень-то приятная штука для тебя.

      – Домино!

      – Черт тебя побери!

      Книга вторая

      Эпонина

      Глава 1

      Жаворонково поле

      Мариус присутствовал при неожиданной развязке событий в той западне, на след которой он навел Жавера; но лишь только Жавер покинул лачугу, увозя с собой на трех фиакрах своих пленников, как Мариус, в свою очередь, ускользнул из дома. Было только девять часов вечера. Мариус отправился к Курфейраку. Курфейрак больше не был старожилом Латинского квартала: «по соображениям политическим» он жил теперь на Стекольной улице; этот квартал принадлежал к числу тех, где в описываемые времена охотно находило себе прибежище восстание. Мариус сказал Курфейраку: «Я пришел к тебе ночевать». Курфейрак стащил с кровати один из двух тюфяков, разложил его на полу и ответил: «Готово».

      На следующий день в семь часов утра Мариус отправился в лачугу Горбо, заплатил за квартиру и все, что причиталось тетушке Бурчунье, нагрузил на ручную тележку книги, постель, стол, комод и два стула и удалился, не оставив своего адреса, так что когда утром явился Жавер, чтобы допросить его о вчерашних событиях, то застал только тетушку Бурчунью, ответившую ему: «Съехал!»

      Тетушка Бурчунья была убеждена, что Мариус в какой-то мере был сообщником воров, схваченных ночью. «Кто бы подумал! – восклицала она, болтая с соседними привратницами. – Такой скромный молодой человек, ну прямо красная девушка!»

      У Мариуса было два основания для столь быстрой перемены жилья. Первое – испытываемый им теперь ужас при мысли об этом доме, где он видел так близко, во всем его расцвете, в самом отвратительном и свирепом обличье, социальное уродство, быть может, еще более страшное, чем злодей богач: он видел злодея бедняка. Второе – его нежелание участвовать в каком бы то ни было судебном процессе, который, по всей вероятности, был неизбежен, и выступать свидетелем против Тенардье.

      Жавер думал, что молодой человек, имени которого он не запомнил, испугался и убежал или, быть может, даже вовсе не вернулся домой к тому времени, когда была поставлена засада; тем не менее он пытался разыскать его, но безуспешно.

      Прошел месяц, затем другой. Мариус все еще жил у Курфейрака. Через знакомого начинающего