Керенский. Добивающий удар. Алексей Птица

и дочерей.

      – Ясно, это хорошо. Климович здесь?

      – Да.

      – Передай, что я поехал в правительство, а ему надлежит императора сторожить, как зеницу ока.

      – Есть, вашбродь, как есть передам.

      Керенский умылся, почистил зубы и, посмотревшись в зеркало, задержал взгляд на своем вечном ёжике на голове. Ну, что тут поделать? Он и сам уже стал похож на ежа, небольшого, но очень жёсткого ежа, сплошь усеянного ядовитыми иголками.

      Знал бы тот, прежний Керенский, кем он сейчас стал. Да только что мог знать тот Керенский, кроме инструкций Антанты, да своего желания власти, того, что он ни при каких обстоятельствах не смог удержать в руках. Шпион, он и в Африке шпион, шпионом и останется. Не случайно он постоянно врал и прятал при этом руки. Когда ты этим постоянно занимаешься на глазах у всех, физиологические ненормальные реакции могут с головой выдать своего хозяина. Но людям, знающим это, а не простым обывателям.

      Пригладив волосы или, вернее, встопорщив их ещё больше, Керенский сел в машину, ожидающую во дворе Смольного, и отправился в правительство. Машина быстро ехала по улицам, уже очистившимся от снега и льда, но грязи на дорогах ещё хватало. Коммунальные службы по-прежнему бездействовали, но количество откровенно маргинальных и уголовных физиономий в городе изрядно уменьшилось.

      Подкатив к Мариинскому дворцу, автомобиль остановился, впереди едущий автомобиль тоже, следовавший позади грузовик затормозил, и с него горохом посыпались солдаты.

      Сам же Керенский, нацепив на пояс кобуру с револьвером, хлопнул дверцей и заспешил ко входу. Войдя в здание, Керенский сразу направился в свой кабинет министра внутренних дел. Увидев босса, Вова Сомов тут же вскочил со своего места.

      – Александр Фёдорович?!

      – Сиди, Вова, как обстановка?

      – А! О!

      – Нормальная?

      – Да, э…

      – Я же говорю, все живы, всё хорошо, а я вот…

      Керенский схватил пистолетную кобуру и рывком вынул оттуда браунинг, после чего наставил его на Сомова, онемевшего то ли от страха, то ли от удивления.

      – А я вот тренируюсь убивать. Охрана не справляется, приходится самому тренироваться. Ничего, скоро пулемёт мне принесут, потренируюсь из него стрелять. Полезная вещь, советую и тебе, Вова, пригодится…

      – Александр Фёдорович, – растерянно произнёс Володя.

      –Ты давай, узнай, все ли на месте министры и когда начнётся совещание, а я поработаю с бумагами, как тут у вас всё, наверное, запущено. Замы мои работают, в частности, Скарятин?

      – Что вы, Григорий Николаевич каждый день приходил и со всеми бумагами разбирался, пока вас не было.

      – Молодец, быть тогда ему министром юстиции.

      – Так это да, а вот и он уже идёт.

      – Александр Фёдорович! – войдя, Скарятин сразу заметил Керенского и с некоторым удивлением крепко пожал ему руку.

      – Я столько всего слышал, как вы себя чувствуете?

      – Спасибо, всё хорошо. А вы готовьтесь к должности министра юстиции, сегодня я её пробью для вас.

      – Премного благодарен.

      – Да,