Скрижаль Исет. Последний суд. Влада Мишина

понимать, что, скорее всего, именно такой она была.

      Всё ещё не понимая, как избежала небытия у первых врат, не понимая мотивов своей собеседницы, девушка всё же решилась на новый вопрос:

      – И как же я должна оплатить помощь?

      Незнакомка кивнула каким-то своим мыслям.

      – Отдашь платье со всеми украшениями. И крылья тоже – они красивые, но на Полях тебя могут спутать с аментет, – фигура задумчиво склонила голову, явно осматривая девушку с ног до головы. – И зачем тебя с ними похоронили? Я прежде не слышала о таком даже среди жрецов.

      – Боюсь, что крылья отдать не смогу, – поспешила оборвать размышления Ифе. – А больше у меня нет ничего ценного. Платье и украшения… Забирай, но мне нужно будет надеть что-то взамен.

      – Да зачем тебе крылья? Из чего они вообще сделаны? – незнакомка потянулась к рукам аментет, но та отшатнулась.

      Измученная страхом и неизвестностью, Ифе не смогла сдержать раздражения.

      – А зачем тебе ценности в посмертии? И кто ты такая, раз можешь столь просто обещать проход на Поля Иалу?

      Короткая вторая жизнь уже изменила аментет. Дала ей голос, который порой бывал особенно непримиримым.

      Вместо ответа незнакомка просто стянула с себя слои тёмной ткани, оставаясь в простом льняном одеянии с яркими украшениями, сплетёнными из бисера.

      И Ифе наконец увидела её лицо. Лицо, которое было ей знакомо.

      – Маа-херу Шани! – девушка не сдержала удивлённого возгласа.

      – Мы знакомы? – недоверчиво протянула уже не незнакомка.

      – Я… М-м-м… – Ифе не могла подобрать слов.

      Маа-херу Шани – та, что на Полях просила её создать костюмы для мистерии, та, что едва не раскрыла секрет аментет, обретшей чувства, задав простейший вопрос, та, чьего брата Ифе тоже уже знала.

      «У них одинаковые глаза…»

      Ифе медленно поднялась на ноги, с беспокойством глядя на Шани. На Полях Иалу она видела её не раз, как и многие другие души. И пусть девушка отличалась от них внимательным отношением к слугам Осириса, всё же аментет почти ни разу не вспоминала её имени с момента возрождения.

      Почти.

      Лишь один раз, после рассказа Атсу о судьбе его сестры, Ифе молилась, чтобы та Шани и знакомая ей маа-херу оказались разными душами. Однако теперь, видя её перед собой, не узнать знакомые черты вора было невозможно.

      «Так похожи…»

      До этого момента девушка не позволяла себе думать о тех, кто остался в мире живых, о тех, с кем она прошла долгий и тернистый путь, но теперь, видя знакомые глаза мужчины, сделавшего для неё так много…

      – Атсу! – Ифе не сдержала порыва прошептать его имя.

      Шани вздрогнула, почти угрожающе шагая на аментет.

      – Что ты сказала?

      – Я… – «Могу ли я рассказать?»

      Ифе замотала головой, пытаясь понять, что делать. «Я обязана рассказать! Они ведь семья!»

      – Я назвала имя своего… друга. Атсу. Он ведь… твой брат, не так ли?

      Шани схватила и без того напуганную девушку за руки.

      – Ты встретила его здесь?! – голос