Топи. Дмитрий Глуховский

ночи. Христом Богом прошу, пустите переночевать? Мы в монастырь к вам…

      БАБА НЮРА

      На богомолье?

      СОНЯ

      Да…

      Та оглядывает Соню – милую, скромно одетую, кивает.

      БАБА НЮРА

      Погодите тут. Пойду у своего старого спрошу…

      Отходит в сени, пропадает. Из избы доносится ее голос.

      ГОЛОС БАБЫ НЮРЫ

      Вениамин! Веня! Тут москвичи какие-то… Что говоришь?

      ИНТ. ДОМ БАБЫ НЮРЫ. СТОЛОВАЯ-ПРИХОЖАЯ. НОЧЬ

      Столовая бедного деревенского дома: стены оклеены дешевыми обоями в цветочек, вместо одной из них – облицованный кафелем торец русской печи. Пол дощатый, крашеный. В углу – накрытый кружевной салфеткой древний телевизор. У окна стол, накрытый клеенкой и уставленный чайными чашками. Окна все плотно зашторены. Свет – от слабой лампочки под мутным абажуром.

      БАБА НЮРА

      (Максу)

      Сымай-сымай свитер свой. Вижу же, что мокрый весь. Давай на печку положу.

      Оборачивается к Денису.

      БАБА НЮРА

      Тыщу за ночь возьму со всех. Вы на сколько к нам?

      ДЕНИС

      На ночь… Но нам бензина надо.

      БАБА НЮРА

      Ну походите, поспрашиваете завтра. Сегодня-то вам никто ужо не откроет. Меня Анной Петровной звать.

      (берет у Дениса купюру)

      Но можете и бабой Нюрой.

      Катя стоит посреди комнаты со своим айфоном и зарядкой к нему и беспомощно оглядывается по сторонам.

      КАТЯ

      Баб Нюр… Розетку не могу найти, телефон подзарядить.

      БАБА НЮРА

      В кухне розетка.

      И тут вдруг по всему дому гаснет свет.

      МАКС

      Оп-па.

      БАБА НЮРА

      Все время, ироды, отключают. Всю деревню разом. Наши Топи в нежилые записали, заброшенные. Иногда забудутся – дадут, а потом снова… Погодите…

      Зажигает свечи. Денис, который уже сидит в одной футболке, отхлебывает горячего чаю из сколотой кружки.

      БАБА НЮРА

      А почто вам в наш монастырь?.. Умер, что ли, кто?

      Денис и Соня вперяют в нее взгляды. Денис – встревоженный, словно боится, что бабка может накликать беду. Соня – удивленный.

      БАБА НЮРА

      Тут-то у нас все за упокой души молятся. Такое место.

      ДЕНИС

      Да? А мне говорили… Ладно.

      Макс указывает на окно.

      МАКС

      А что тут у вас затемнение такое? Немцы, что ли, бомбят?

      Бабка смотрит на него внимательно и без тени улыбки.

      МАКС

      Укроюсь-ка я в сортире.

      Выходит.

      БАБА НЮРА

      Пойду белье вам принесу. Тут ляжете, а то старый у меня хворает.

      Уходит в дальнюю комнату. Оттуда слышен ее голос.

      ГОЛОС БАБЫ НЮРЫ

      Слышал, Вень, чего говорят? Немцы, говорят… Шутники они.

      И в ответ доносится какое-то стариковское неразборчивое бурчание. Она возвращается в столовую, вываливает на продавленный диван тюк с бельем и ватными одеялами.

      БАБА