Город Победы. Салман Рушди

над собой, а значит, нам лучше просто пойти вниз и начать, а ответы мы найдем, только попав туда и разобравшись, как оно все устроено. Армия – это вопрос, а ответ на него – что армия должна сражаться. Корова – тоже вопрос, а ответ на него – что корову нужно доить. Там внизу – город, который возник из ниоткуда, и это самый большой вопрос, с которым мы когда-либо сталкивались. Но может, ответ на него – что город нужен для того, чтобы в нем жить.

      – И еще – добавил Хукка, – мы должны как-то разобраться с этим до того, как сюда явятся наши братья и пойдут на нас войной.

      И все же, точно завороженные, братья так и остались стоять на горе, не двигаясь, они наблюдали, как внизу новые люди копошатся на улицах нового города, и часто недоверчиво качали головами. Они словно боялись, что стоит им ступить на эти улицы, все это окажется какой-то странной галлюцинацией, а когда станет ясно, что все это время они находились во власти иллюзии, она развеется, и им придется вернуться к своей прежней никчемной жизни. Возможно, из-за собственного ошеломления они не заметили, что люди на улицах нового города и в прилегающем к нему военном лагере тоже ведут себя странно, словно находятся не в себе, не могут осознать свое внезапное существование и тот факт, что появились здесь из ниоткуда. Многие кричали и плакали, а некоторые даже валялись по земле и махали в воздухе ногами, как будто пытаясь пробить воздух и сказать кому-то: вот он я, я здесь, заберите меня отсюда! На рынке люди швыряли друг в друга овощами и фруктами, не то забавы ради, не то давая волю своей безотчетной ярости. Было понятно, что на самом деле они просто не могут выразить, что им на самом деле нужно – пища или кров, или чтобы кто-то объяснил им, как устроен мир, и они смогли бы почувствовать себя в нем в безопасности, чтобы этот кто-то своими вкрадчивыми словами даровал им счастливую иллюзию, будто бы они поняли то, чего на самом деле понять не в состоянии. Стычки в военном лагере, где в руках у новых людей было оружие, были более опасны, случались даже ранения.

      Солнце уже клонилось к горизонту, когда Хукка и Букка наконец стали спускаться со скалистой горы. Валуны причудливой формы, то и дело попадавшиеся им на пути, отбрасывали тени, и братьям казалось, что у этих камней человеческие лица и они внимательно разглядывают их через пустые глазницы, словно вопрошая: и что? неужто эти невпечатляющие субъекты дали жизнь целому городу? Хукка, который уже начал примерять царственные манеры – он натягивал их на себя, как проснувшийся утром в день рождения ребенок надевает оставленные родителями, пока он спал, в изножье кровати обновки, – предпочел не замечать глазеющие на них валуны, но Букка испугался, ведь эти совершенно не похожие на друзей камни могли в любой момент устроить обвал и навеки похоронить обоих братьев раньше, чем они вступят в свое блестящее будущее. Их новый город был со всех сторон окружен подобными каменистыми горами, не было их только на речных берегах, и все валуны на всех горах теперь казались гигантскими головами с недружелюбно насупленными лицами, готовыми вот-вот заговорить. Хотя они хранили молчание, Букка заметил:

      – Мы