Моя жизнь среди индейцев. Джеймс Уиллард Шульц

места, где лежало несколько больших бревен, оставшихся после половодья. Мужчины скатили бревна в воду, связали их вместе, положили на плот оружие и одежду и посадили туда же нас, двух женщин. Затем, держась за бревна одной рукой и гребя другой и сильно работая ногами, они скоро благополучно перегнали плот на ту сторону. Выйдя на берег, воины тотчас же развязали ремни, оттолкнули бревна в реку и тщательно замыли наши следы на илистом берегу. Мы высадились у самого устья реки Скалистого Мыса, ниже его по течению, на краю зарослей дикой вишни. Нам, двум женщинам, приказали оставаться на месте до возвращения мужчин. Они намеревались войти в лагерь поодиночке, отрезать от привязи сколько удастся лошадей и собраться как можно скорее здесь, в зарослях. Мужчины немедленно отправились, а мы, две женщины, сели ждать их возвращения. Мы немного поговорили и уснули, так как обе были утомлены долгим походом, в течение которого ни разу не спали вдоволь. Немного спустя меня разбудил вой волков, бродивших неподалеку. Я посмотрела на Семерых (Большая Медведица) и увидела по их положению, что уже за полночь. Я разбудила свою спутницу, и мы снова немного поговорили, удивляясь, почему никто из мужчин еще не вернулся; может, в неприятельском лагере допоздна танцевали, играли в кости или пировали и мужчины наши ждали, пока все успокоится, прежде чем войти? Потом мы опять уснули.

      Когда мы проснулись, светило солнце. Мы вскочили и огляделись. Никто из нашего отряда еще не вернулся. Это нас испугало. Подойдя к опушке зарослей и выглянув из них вверх по долине, мы снова увидели табуны лошадей и всадников, тут и там разъезжающих по холмам. Я была уверена, что наших мужчин обнаружили и убили или так загнали во время преследования, что они не смогли к нам вернуться. Так думала и моя спутница. Мы надеялись, что с наступлением ночи кто‐нибудь из них все‐таки придет за нами. Нам ничего не оставалось, как сидеть на месте. День тянулся долго-долго. Еды не было, но не это волновало нас. Моя спутница страшно беспокоилась.

      – Может быть, моего мужа убили, – повторяла она все время. – Что мне делать, если он убит?

      – Я тебя понимаю, – говорила я, – у меня тоже был когда‐то любимый муж, и я потеряла его.

      – Разве ты не любишь своего мужа, вождя кроу? – удивилась она.

      – Он мне не муж, – ответила я, – я его раба.

      Мы пошли к реке, умылись и вернулись на опушку, где можно было выглядывать из зарослей, и там сели. Моя спутница начала плакать.

      – Если они не вернутся сюда, – говорила она, – если их всех убили, что мы будем делать?

      Я уже об этом думала и сказала ей, что далеко к востоку отсюда, на берегах Большой реки, живет мое племя и что я пойду вдоль русла, пока не найду своих. Ягод вокруг много, можно ловить кожаной петлей живущих в кустарнике кроликов. У меня были кремень и огниво, чтобы разводить огонь, и я не сомневалась, что смогу совершить далекое путешествие, если ничего не случится. Но мне не суждено было даже попытаться. После полудня мы увидели двух всадников, ехавших по берегу реки