Трасса «Юг». Парни из 90-х. Александр Егоров

сложив при этом губы, как для поцелуя. Уж лучше просто поцеловать. Именно это я и собирался сделать – и тут совсем рядом послышался натужный рев мотора.

      Машина двигалась вдоль берега, похоже, прямо к нам.

      «Сиди тут», – сказал я Светке. А сам пролез между кустов, чтобы лучше видеть.

      И то, что я увидел, мне не понравилось.

      Длинный черный «бмв», едва не буксуя в песке, проехал вдоль воды и остановился. Из него вышли трое. Двоих я не знал: по виду это были обыкновенные бандиты с рынка, темноволосые и смуглые, в традиционных куцых куртках из плохой кожи. Третьим был Дима, или Данияр, старший брат Шерифа. Я замер.

      Дима выглядел плохо. Даже очень. У него была рассечена губа, и приехал он сюда явно не по своей воле. Они продолжали разговор, начатый в машине: я не понимал на этом языке ни слова, кроме нескольких ругательных, которым меня научил Шериф. Хотя речь не была похожа на мягкое башкирское наречие Данияра, но говорившие явно понимали друг друга. Темные наседали. Дима отвечал коротко и нервно, иногда принимался оправдываться, но как-то неубедительно. Его трясло, как от холода. Он был близок к истерике, и я отлично знал, в чем тут дело.

      Дима торговал наркотиками. Его мать, конечно, знала об этом. Еще пару лет назад он был общительным и дружелюбным, куда разговорчивее брата. Мы с Максом иногда просили Шерифа раздобыть чего-нибудь, и он брал это у Димы задешево, а чаще просто так; кроме того, Дима знал множество профессиональных анекдотов. Конечно, героин мы никогда не пробовали, он нам и не предлагал. У него была своя клиентура. До самого последнего времени.

      Похоже, что теперь он не продавал, а покупал. И еще было похоже, что покупать ему не на что. Обычно таких дилеров-неудачников сдавали ментам, чтобы те выполняли свой план и не слишком задирали расценки на услуги. Но с Данияром все было серьезнее. Месяца полтора назад Шериф обмолвился, что с братом не все ладно: кажется, он попал на бабки, иными словами, не расплатился с хозяевами, и теперь у него возникли реальные проблемы. Эти проблемы решались сегодня прямо на моих глазах.

      А может быть, и не решались. Базар крепчал. Должник просил об отсрочке, отсрочку ему не давали. Ему совершенно точно нужно было поскорее вмазаться, а взять было не на что, и темные отлично об этом знали. Как знали и то, что никуда от них он не денется. Время от времени до меня долетали понятные слова, например, «квартира приватизированный, да?». Мне стало тревожно. А ну как этот несчастный торчок продаст квартиру – где тогда будут жить Шериф с матерью? Наконец, Дима что-то такое сказал темным людям, что они переглянулись, засмеялись, а один даже хлопнул Диму по плечу и произнес по-русски:

      – Ну, ты сам захотел.

      И разговор как-то быстро закончился. Я нахмурился: перед тем, как прикрыть базар, темные несколько раз повторили имя «Раиль». Раилем Шарафутдиновым, как вы помните, звали нашего друга Шерифа. Я не знал, что и думать.

      Дима о чем-то попросил, и ему разрешили. Все трое вернулись в машину. Что происходит за тонированными стеклами, я не видел. Минут десять спустя дверца открылась, и Дима, шатаясь, выбрался наружу. Укол