В любовной власти Фемиды. Анна Девятова

поехал. Примерно через час я добрался до места. Я позвонил и спросил, куда дальше мне идти, на что меня проинструктировали, что рядом с домом, около которого я стоял, есть лесополоса, туда мне и надо пройти. Так он вел меня до дерева, около которого лежал черный пакет. Когда я открыл его, в нем находились два небольших свёртка и билет в другой город на мое имя. Русский ненадолго замолчал.

      – И тут я понял, что это за небольшие пакетики – наркотики. Мне нужно было их перевести в другой город. За это мне обещали заплатить сто тысяч рублей. У меня уже не было другого выбора, как везти их.

      «У тебя был выбор. Не ври себе. Ты мог сразу обратиться в полицию, но не стал. Ты пожелал легких денег», – прозвучал монолог в моей голове.

      – Вы сели на автобус и поехали в другой город? – задал вопрос адвокат, видя, что его подзащитный замолчал, погруженный в свои мысли.

      – Да, я сел и поехал. Когда, мы проехали половину пути, на посту ДПС сотрудники полиции досмотрели автобус и нашли у меня наркотики.

      Закончив свой диалог, стороны задали несколько уточняющих вопросов и перешли к прению сторон. Первым выступал прокурор. Он предложил назначить подсудимому максимальный срок согласно статье, по которой он обвинялся, – 15 лет. Услышав, какой срок запросил прокурор, Русский схватился за голову и заплакал. Как выступал его защитник, он не слышал, только его тихие всхлипы доносились до меня. От участия в прениях сторон подсудимый отказался.

      Судебное заседание после этого мы отложили для того, чтобы подсудимый подготовился к последнему слову.

      Со второго этажа, где находился зал судебного заседания, до своего кабинета я шла долго. Посмотрела на время – было уже семь часов. Обессиленная, я брела без каких-либо мыслей. Я была опустошена. Из этого состояния меня вывел Олег, который топтался около моего кабинета. Я устало улыбнулась.

      – Петров, вместо того чтобы оббивать пороги моего кабинета, ты бы лучше домой к жене поехал, – увидев меня, Петров стал улыбаться, – она скоро тебя выгонит… и будет права.

      – Не выгонит, – задорно ответил Олег, ожидая, когда я открою кабинет и приглашу войти. – Она сейчас у родителей, просила забрать её в восемь, скоро поеду. Пойдем, покурим.

      – Пойдем, – я медленно достала пачку сигарет и направилась к выходу. Олег догнал меня и по-братски обнял за плечи.

      На улице уже было темно. Я жадно вдохнула холодный воздух, который мне был так необходим после дня заточения на работе.

      Мы стояли с Петровым, прижавшись друг к другу плечами, как воробушки на морозе, теснясь, ищут тепла. Только мы не искали тепло, мы искали понимания и поддержки. Кто не работал в государственных органах, тот не поймет нас. Как порой невыносимо тяжело дается эта работа и физически, и морально. Я понимала его, а он меня. Мы были просто друзья, и ничего более.

      В голове на скорости проносился сегодняшний день. «15 лет» – повторяла я себе. Пятнадцать лет заточения, пятнадцать лет он не увидит своего ребенка – ни его первые шаги, ни первое слово, ни как он пойдет в первый класс.