ВБИТЫЙ ПРИНЦИП. Олег Молоканов

Лёха особо не усердствовал – сделал всё быстро и по минимуму. Оглядев антураж, Алинка спросила:

      – А на чём мы сидеть будем?

      – Я не подумал об этом, – почесал затылок Лёха. И, посмотрев по сторонам, торжествующе ткнул пальцем куда-то в угол. – О! Вот что надо!

      Перехватив его взгляд, Алинка заметила небольшой топчан, обитый рассохшейся кожей, – скорее даже не топчан, а банкетку, похожую на школьную, только на массивных деревянных ножках.

      – Вот на этой хреновине мы с тобой и усядемся, – продолжил Лёха. – Поможешь подтащить?

      – Конечно.

      Когда всё было готово и авторежим выставлен, Лёха подсел к Алинке и спросил:

      – Как сниматься будем? В обнимку или чтоб никто ни о чём не догадался?

      – Хм-м… Да мне всё равно, в общем. Можно пару вариантов – один «чтоб никто не догадался», а другой с «клубничкой». Ну, сам понимаешь.

      – «Клубничка» разная бывает… Начнем с «не догадался». Выпрямись, руки на колени и смотри в объектив. Я тоже без вольностей.

      Алинка деланно подчинилась. После десятка щелчков с дистанции Лёха встал, снял камеру со штатива и вместе с ней вернулся на банкетку.

      – Зацени, что получилось.

      – М-м… Все варианты клёвые, – прокомментировала она. – Вот только на этом я не очень… глаза полузакрытые.

      Лёха тут же удалил забракованный снимок.

      – Остальные устраивают?

      – Ну да. Печатать будешь?

      – А как же!

      – Тогда для меня парочку-троечку любых – на твоё усмотрение. Когда сделаешь?

      – Ну… завтра, может. Переходим к «клубничке»?

      – Давай! – Алинка оживилась. – А как ты её себе видишь?

      – Легко сказать, если б я знал…

      Лёха встал, установил камеру на штатив, настроил и опять сел.

      – Во-первых, мы обнимаемся.

      Алинка с готовностью положила руку ему на шею и небрежно свесила кисть с плеча. Лёха ответил тем же.

      – Дальше? – спросила она.

      – Во-вторых, целуемся, наверное.

      – Хм, это слишком просто…

      – Ну, давай попробуем, как получится, а там видно будет.

      – Ладно, включай свою камеру…

      Лёха включил, их губы сомкнулись. И тут то ли аура студии подействовала, то ли осознание полной изоляции, то ли всё вместе, но их поцелуй вышел долгим и упоительным. Камера на автомате щёлкала и щёлкала, а они никак не могли оторваться друг от друга. Оба не поняли почему, да и не задумывались даже, но начали судорожно раздеваться – и вот оно, проникновение, первое в Алинкиной жизни. Позже, показывая сестре фотки и комментируя случившееся, Алинка призналась, что это было какое-то помутнение рассудка.

      – А как он отреагировал на кровь? – спросила Машка.

      – Да никак… А что, тут скрытый смысл есть?

      – Нет, но… некоторые мужики не переносят вида крови.

      – А он её и не видел: я её по ногам размазала.

      – Ну, а на члене она ведь осталась? Что он сказал?

      – Осталась. А я просто