ВБИТЫЙ ПРИНЦИП. Олег Молоканов

Ничего особенного он из себя не представлял, однако стать впервые в жизни объектом внимания особи мужского пола – это уже наиважнейшее событие, очень серьёзная ступень в развитии. Он, Сева, учился в восьмом, и никого из его окружения по именам Алинка не знала; она запомнила в лицо двух-трёх парней, с которыми её пока ещё молчаливый воздыхатель тусовался на переменах. Да и что его зовут Сева, она узнала чисто случайно: кто-то из дружков окликнул его по имени в буфете. Вечно их игра в молчанку продолжаться не могла: повод познакомиться напрашивался – и однажды он нашёлся. Причем повод веский, скорее даже – увесистый.

      Когда сентябрьское тепло сменилось октябрьской прохладой, занятия физкультурой перенеслись с улицы в школьный спортзал, и физруки, мужчина и женщина, посвятили первые уроки оттачиванию у своих подопечных навыков игры в баскетбол. В процесс был вовлечен не только Алинкин класс, но и все старшие. А так как для баскетбола нужен «чистый» зал, без снарядов, которые мешали бы играть и тренировать броски – брусья, козёл, турник, канаты, – то они были убраны. Пацаны, и её одноклассники, и те, что постарше, появившимся простором воспользовались: либо до начала, либо после урока, когда физруков в зале не было, они выносили из тренерской баскетбольные мячи и устраивали «Бородино». Правил у этой игры не существовало: соперники, человек по пять, выстраивались в ряд на противоположных концах зала, подкидывали мячи под удар ногой и лупили, стараясь попасть в кого-нибудь из оппонентов. Хорошо накачанный баскетбольный мяч, если он врезается в тебя после такого удара, доставляет немало неприятностей, а может и травмировать. Плотность мячей в воздухе была такой, что они, пущенные с обеих сторон, частенько, как пушечные ядра, сталкивались и разлетались в разные стороны. Отсюда и ассоциация с Бородинским сражением. Однажды вышло так: физра у восьмиклассников закончилась, их девчонки уже переоделись в своей раздевалке, а парни остались в зале, решив напоследок полупцевать друг друга «ядрами». Толком не поняв, в чём дело, и думая, что в зале кто-то разминается, Алинка проследовала туда в своём спортивном облачении – и тут же схлопотала в ухо пущенным со всей дури мячом. У неё потемнело в глазах, и она, успев ухватиться за шведскую стенку, медленно сползла на пол. Мир обрел прежние очертания чуть позже. Алинка осознала, что сидит на пятой точке и что её щеки и подбородок покоятся в его ладонях, а его лицо так близко, что дышит теплом.

      – Ну кто так делает! – услышала она голос, к которому явно примешивалась ласка. – Надо сначала смотреть, потом входить… Это я в тебя попал. Прости. Меня зовут Сева.

      – Алина…

      – Больно? Где?

      – Ухо не слышит…

      С тех пор у них пошло-поехало – с полным набором атрибутов: бесконечные беседы по телефону, упоительные поцелуи и петтинг, когда удавалось устроить свидание в домашних стенах при полном, разумеется, отсутствии посторонних. До секса так и не дошло: в ту пору единицы из незрелых девушек решались на секс. О том, что у Алинки кто-то появился, быстро догадалась сестра, и немудрено: домашние задания заброшены,