Алая вуаль. Шелби Махёрин

девой, запертой в башне. Отбросив желание присесть в реверансе, я просто кивнула ему.

      – Спасибо, Шарль.

      Глубоко вдохнув, я повернулась к Фредерику, вертевшему меч в руках.

      – Начнем? – спросил он.

      Глава 4. Наша девочка

      Я вскинула кинжал, а Фредерик небрежно взмахнул рукой и выбил клинок у меня из руки.

      – Урок первый: нельзя использовать кинжал против полуторного меча. Даже ты должна это знать. Ты же столько древних манускриптов наших уже пролистала… или ты только сказки читаешь?

      – Я даже поднять такой меч не могу, болван! – рявкнула я и подняла кинжал с земли.

      – А я тут при чем?

      Фредерик кружил рядом со мной, играл, словно кошка с мышью, пока остальные шассеры наблюдали за представлением. Шарль смотрел настороженно. Его друг куда-то пропал.

      – Ты хоть как-то укрепляла тело? Как ты справишься с лугару, если даже меч поднять не можешь? А может, ты вообще и не захочешь драться с лугару. Может, захочешь подружиться с ним?

      – Хватит говорить ерунду! – выпалила я. – Если будет нужно, я все сделаю…

      – А это нужно.

      – Ты живешь прошлым, Фредерик. – Я сжала рукоять кинжала так сильно, что побелели костяшки пальцев. Как же мне хотелось огреть его по голове! – Шассеры изменились. Нам больше не нужно убивать тех, кто от нас отличается…

      – Ты думаешь, что твои друзья спасли мир. Как же ты наивна, Селия. Зло продолжает жить. Может быть, не во всех сердцах, но в некоторых точно. Битва за Цезарин многое изменила, но только не это. Миру все равно нужны шассеры. – Фредерик вонзил меч в соломенное чучело с такой силой, что лезвие задрожало. – И поэтому мы несем нашу службу. Давай. Я буду оборотнем. Я только что полакомился скотиной и цыплятами на ферме. – Он раскинул руки, словно стоял на сцене театра. – Одолей меня.

      Дождь усилился. Глядя на Фредерика, я начала закатывать рукава, чтобы хоть как-то потянуть время.

      Я ведь даже не знаю, как можно одолеть оборотня.

      «Глаза, уши, нос и пах».

      Смех Лу прорвался сквозь вереницу беспорядочных мыслей. Мы встретились на тренировочной площадке на следующей день после моей присяги. В тот самый день, когда Жан-Люк сказал, что никому из нас больше не нужно упражняться.

      «Неважно, с кем ты сражаешься, Селия. У всех есть слабое место. Тот же пах. Вмажь по нему как следует и беги без оглядки».

      Расправив плечи, я чуть шире расставила ноги и вскинула кинжал. Базиль усмехнулся.

      Во двор подтянулись еще шассеры. Они смотрели на нас с нескрываемым любопытством.

      «У меня все получится».

      Я решила ударить Фредерика по лицу, но тот ловко перехватил мою руку, крутанул меня и припечатал лицом к соломенному чучелу. Перед глазами заплясали огоньки. Фредерик прижимал меня к пугалу, удерживая сильнее, дольше, чем следовало. Солома оцарапала мне лицо, и я едва не закричала. Как же это несправедливо! Яростно вырываясь, я ударила локтем ему в живот, и он немного ослабил хватку.

      – Ваши огромные глаза выдают вас, мадемуазель, – усмехнулся Фредерик. –