Нечто. Разгадка смерти. Светлана Нина

«А» ничего не знает, не умет и не сдаст. «Я просто поражаюсь! – с чувством говаривала Римма об интеллектуальном уровне своих учеников. – Вы – потребители!» Обычно после подобных экзекуций она ставила заведомо единичным работам «три с минусом» и гордо бралась за объяснение новой, еще более провальной, темы, смысл которой улавливала едва ли лучше своих великовозрастных подопечных.

      Однажды в девятом классе, когда алгебру по причине личных неудач Риммы Эдуардовны замещала более степенная и академичная преподавательница физики Нина Тамаровна, к доске была вызвана Алина. Единственным предметом, к которому она имела хоть какую-то тягу, был труд, закончившийся несколько лет назад. Сейчас все ее время занимали нехитрые взаимодействия между людьми, попадающими в поле ее зрения и непрерывный поток проблем, связанный с вышеперечисленным. Главным слушателем этих откровений поневоле становилась Маргарита из-за чрезмерной терпимости к слабостям ближних. Чужим людям она могла дать от ворот поворот, но никак не одноклассникам, которых почему-то считала родными. Она предпочитала не замечать, что за все одиннадцать лет ее с ними тесного взаимодействия они совершили больше пакостей, чем полезных дел, и, похоже, гордились этим, с довольным смехом сообщая окружающим о своих достижениях. Так же ей было привычно, что никто, кроме подруг, не пришел к ней, когда она лежала в больнице с гайморитом.

      Алина вышла к доске со смутным довольством незамутнености своего разума науками. Все попытки учительницы добиться от Алины написания хоть одной формулы заканчивались трагически – ученица просто улыбалась, крепко держа мел и находясь в готовности сейчас же записать доносящиеся из класса звуки. Класс же зевал и ждал перемену, а не перемен. Наконец, Алина расслышала не слабый уже, а вполне уверенный шепот первых парт: «А в квадрате плюс Б в квадрате…» Не дожидаясь окончания, Алина бодро написала «А» и нерешительно остановилась, оглядываясь на класс. Нина Тамаровна уже не принимала в действии никакого участия, со слабой улыбкой сложив руки на груди и наблюдая.

      Алина беспомощно чертила на доске что-то невразумительное и тут же стирала. К ее «А» ничего так и не прибавилось.

      – В квадрате, в квадрате! – раззадоривались ребята.

      Они похихикивали и качали головами. Хотя за потомка Энштейна и по внешности, и по способностям хотя бы отдаленно мог бы сойти только Кирилл.

      Наконец, Алина решилась и обвела написанную ранее букву «А» в квадрат. В последовавшем за этим коллективном взрыве смеха приняла участие даже элегантная Нина Тамаровна.

      4

      Директором этого (далеко не самого забубенного, что бы не утверждала Ника) места была утонченная чрезмерная блондинка Стелла Вениаминовна Растяпова. Она воцарилась в престижном кресле всего несколько месяцев назад, но мягким и приятным обращением сумела заслужить снисхождение требовательных учеников школы. Вслед за красным Porsche Стеллы в школе в коем-то веке появились йогурты на завтрак, что несколько притушило уже готовящиеся сорваться с языков скоропалительные выводы. Ей дали необидное прозвище Веня, но в темных