Бой-КОТ. Дело доверчивого ветеринара. Роман Матроскин

осетрины, гусиная печень с грибами, лосось тартар с лимоном.

      – Прапор, дружище, у тебя гастрит, твое обжорство до добра не доведет. Тебе нужно кушать овсяночку, жевать травку, – улыбаясь, заметил Ричи. – Думай о деле, а не об осетрине, об осетрине позабочусь я.

      – Он еще и издевается над толстым кот… Уй, прихватило! – скорчился Прапор.

      Ричи укоризненно поглядел на него.

      – Нет-нет, все нормально. Позову я еще тебя когда-нибудь, ай!.. – угрожающе пробормотал обжора.

      Дверь в особняк открыл человек в дорогом костюме и белых перчатках. В поджарый птичий вид его вносили некоторую сумятицу старомодно подкрученные усы.

      «Прислуга напоказ, – подумал Ричи. – Перчатки и костюм этот человек надевает крайне редко, брюки чуть велики, пиджак мал, манжеты, вместо запонок, застегнуты на булавку». Ну а самым вопиющим фрагментом костюма шикарного дворецкого был ненастоящий галстук-бабочка – простой бантик, пришитый на резиночку.

      Интерьер дома выглядел более пристойно и сдержанно, чем можно было ожидать, исходя из внешнего убранства здания. Дубовые лестницы поднимались, огибая стены прихожей, на второй этаж, пол был выложен мозаикой из битого мрамора и морской гальки. Хаотично выложенная по краям мозаика превращалась в орнамент с античным павлином в центре. За округлым дверным проемом находился просторный зал. Там стоял гарнитур в стиле ампир с золочеными фигурными ножками в виде крылатых сфинксов и львиных лап.

      Вдобавок вся комната была уставлена стеллажами, сплошь забитыми разнообразными бронзовыми, костяными, деревянными и керамическими статуэтками, посудой, медалями и монетами в прозрачных боксах. Предметы со всех уголков планеты, разных времен, стиля и подлинности. Рядом с японскими нэцке ютились фарфоровые статуэтки из Майсена, иранские поилки, тюркская керамика, полинезийская деревянная мелкая пластика, индийская бронзовая посуда, модерные пресс-папье, современные китайские поделки и еще черт разбери что. Объединяло эту коллекцию только одно: везде были изображены птицы. Аисты и гуси, орлы и петухи, попугаи и страусы – везде только птицы. По скромным прикидкам Ричи, только одной полочки хватило бы любому «двуногому» для безбедной старости.

      Азаров сидел в самом углу большого зала на стареньком венском стуле за кокетливым круглым модерным столиком и попивал кофе из потерной кружки с нарисованным петухом и надписью «Удачи в новом, 2005 году».

      – Здрасьте, Даниил Эдуардович, – неловко откозырял Лыжин.

      – Явились наконец, – проворчал тот. – Вас только за смертью посылать. А время идет! Где мой павлин?!

      – Будем искать, – виновато потупился капитан. – Я же к вам, собственно, по делу…

      – Ну? – Азаров со стуком поставил кофейную кружку на стол.

      – Мне нужно, чтобы вы рассказали о павлине все, что знаете. И ваши подозрения, если они есть.

      – Я вам еще в прошлый раз рассказал, что у меня украли моего павлина Минкульта! Этого мало?!