РАЁК. Влада Ладная

шпионов или трюк засекреченных жрецов. Это ответ на все ваши вопросы. Это предсказанье алкаемого светлого будущего. Вот что вас ждёт – берегитесь!

      Но мы сами были этими монстрами, – а кому же дано себя видеть со стороны! Чем громче кричали символы, – тем меньше мы их понимали и слышали.

      Но это была подсказка не только всем нам, это было ещё посланье мне лично. Депеша в собственные руки. Попытка всё совместить в одно, слияние мира в одну точку в Мигеле – это вырождение, катастрофа.

      И я тоже оказалась глуха и непонятлива. Я тоже не поостереглась.

* * *

      Целый день мы с Мигелем гуляли в этом парке юрского периода и ближе к ночи перебрались через дыру в заборе в соседний Ботанический сад. Для посетителей его уже закрыли, так что он был безлюден.

      Нам приглянулась лужайка. По краям она была обсажена чёрными, как порох, тюльпанами. Чуть сбоку из грубого булыжника был сложен грот, оплетённый корнями. Рядом кувыркалась в ракушку заводи шипящая, юркая по-ящеричьи, пупырчатая от пузырей струйка ручья.

      Мы расстелили на траве мою красную косынку, развели огонь и закатили пикник. Ели золотой хлеб и запивали кагором, горько-сладким, чёрно-красным, пасхально-первомайским.

      Мы облизывали друг другу испачканные пальцы, мы нашёптывали друг другу смешные детские секреты, мы целовались, как цветы в ветре – мимолётно и искристо.

      Беззубая пасть пещеры глумливо ухмылялась. Вверху, в деревьях, райские птицы клацали клювами, исходили приторно-безумными завываньями.

      Языки пламени и отсветы текущей воды превращали и наши лица в струенье. Черты лица обретали то подвижность и стремительность, то смятенность, то мятежность.

      Как мы с князем смотрели друг на друга! Как огонь смотрит – на огонь. Как любовь – на любовь. Как смерть – на смерть.

* * *

      Мы думали, что наше воцарение друг в друге венчают пламя, вода, бархатное вино, душистый хлеб, деревья в темноте, гортанные птицы.

      Глаза Мигеля были – ключ, а мои – замок. И он входил взглядом во взгляд, и отмыкал, расцеплял, развязывал все укрепы, препоны и заплоты – всё во мне освобождал и раскрепощал, выпускал на волю, в звёздное небо.

      Над нами вздымался открытый космос, а в нём – галактики и чёрные дыры, спутники, системы, солнца – все загадки и тайны, вся путаница и неразбериха, все гордиевы узлы, лабиринты и истоки. Истина истин. Ответ ответов. Смысл смыслов осязал и наполнял нас.

      Тенета земной жизни, клетки наших тел, петля планетарного притяжения – всё опало, как шелуха, как оковы прощённого Господом каторжника.

      Акт любви был актом выхода в открытое пространство, соединенье тел было вхождением в эпицентр мирозданья, вхождение друг в друга было вхождением в Светомудрость, во Всепонимание и Всепрощенье.

* * *

      В этот миг мы заняты были богоподобным делом, там мы творили своими телами – новый мир, неповторимую вселенную, своё соцветие созвездий, планет, млечных путей и пульсаров. Сухих кратеров, мировых океанов. Гомеров и деспотий.