Напрямик (сборник). Роман Сенчин

кассеты лежат. Для магнитофона! Найди срочно кассету, там на обложке написано «Барби»… Певица такая… И найди песню «Часики с секретом». Спиши слова… Да, очень надо, срочно! По работе!

      – Ну, может, это и не стоит того, – сказал Андрей.

      – Не знаю, может, – легко согласился Дробов.

      Торчать здесь было скучно, лучше бы спуститься, подключить гитару, поиграть. Хоть что поиграть – просто поизвлекать звуки.

      – Сейчас дочка найдет! – объявила Ольга. – Нет, это отличная песня – «Часики с секретом». Спасибо, Леш! – Теперь уже радостно улыбнулась, на несколько секунд став симпатичной девчонкой.

      Появился клавишник Игорь с синтезатором в длинном футляре.

      – Привет! Репа-то будет?

      – Ну да, надеемся. У Валька поломка опять какая-то, обещал позвать. – Гусь достал очередную банку. – Подкрепись пока.

      – М-м, спасибо. А чипсов нет?

      – Хм!

      – Понял… Когда выступление?

      «Не “концерт”, – отметил Дробов, – а “выступление”. Скоро вообще в ВИА превратимся». И вспомнил: иногда их так и объявляют, в формате клуба: «Выступает вокально-инструментальный ансамбль “Антидот” – антидот против псевдомузыкальных наносов нового тысячелетия».

      – Седьмого числа, – сказал Паша. – В пятницу.

      У Ольги затрезвонил телефон.

      – Алло! – отвернулась она от парней, медленно пошла по двору. – Нашла? Списала? Прочитай… Ну читай, пожалуйста!..

      – Нашел какие-нибудь новые темы? – спросил Игоря Паша.

      – Кузьмина слушал. Можно оттуда пару-тройку вещей снять.

      – Пару-тройку? Ха-ха! Нам бы хотя бы одну успеть.

      – Ну, на будущее. Там такие проигрыши…

      – Ребята, есть ручка, бумага? – подскочила Ольга.

      – У меня нету, – сказал Паша, у Дробова тоже не было.

      – Офигеть! Вы же поэты все.

      – Не сыпь соль на рану!..

      У Игоря отыскались в кармашке футляра листочки с аккордами и карандаш. Ольга устроилась на скамейке, подложила под бумагу чехол с тарелками, стала записывать.

      – А что она? – кивнул Игорь на Ольгу.

      – Да текст записывает. Барби какой-то.

      – А?

      – Лех, – Паша страдальчески скривился, – объясни. Ты всполошил.

      Дробова мгновенно захлестнула волна раздражения, усталости. Отвращения ко всему этому, даже к гитаре.

      – Охренеть! Я вообще могу ничего не предлагать. Вообще…

      – Ладно-ладно, хорош. Просто тошно – девятый час уже. Пока настроимся, и ночь.

      – Я надеюсь, – сказал Андрей, – это время, пока мы тут, репетицией не считается?

      – В смысле?

      – Ну, мы за сейчас платим? У меня лично денег в обрез.

      – Нет, наверно. И никогда не платили. Пургу какую-то порешь… Бля, – Гусь глянул на часы, – и Макса до сих пор нет.

      – Все, записала! – Ольга закурила новую сигарету. – Действительно, песня отличная. Даже образы есть.

      – А что за песня? – снова спросил Игорь. – Чья?

      – В общем, в начале девяностых, – почти