Спальня, в которой ты, он и я. Эмма Марс

даже при быстром развитии событий встреча откладывалась до полуночи, а то и позже.

      – А у тебя как? Вечер удался?

      – Можно сказать и так, – она кивнула головой, спрятав улыбку в уголках губ.

      – Богатенький клиент?

      – Ты лучше скажи, сказочно богатый. Никогда раньше не видела более вычурного «Ролекса». Зато я оторвалась по полной программе: номер Помпадур и все такое.

      В этом была еще одна особенность гостиницы «Отель де Шарм»: каждой комнате, постоянно занятой на определенное время и для определенной цели, присваивалось имя одной из знаменитых соблазнительниц или куртизанок, так или иначе вошедших в историю Франции. Тут смешались все: фаворитки королей и любовницы знаменитостей, королевы и простушки, оставившие о себе известную славу. Тут собрался странный ареопаг танцовщиц, актрис, шпионок, дам полусвета и прочих женщин легкого поведения, прославившихся своим необыкновенным влиянием на мужчин. Номера никогда не являлись мемориалом той, в честь которых их называли, эти названия не существовали в перечне комнат гостиницы. Зато, как я уже упоминала раньше, оформление и декор каждой комнаты удивительным образом отражал стиль и характер эпохи той соблазнительницы, с которой было связано ее название, каждый номер представлял собой уникальное творение, в каждом отражался характер этой женщины, ее дух здесь обретал плоть.

      – Ну что ж, здорово, – отреагировала я, стараясь проявить участие. – А я, как обычно, устроилась в «Жозефине».

      – Классно! Ну и как? У тебя получилось?

      – Нет, еще нет.

      Соня проводила время с клиентами в «Отеле де Шарм» гораздо чаще, чем я. Иногда два, а то и три раза в месяц, но, из принципа, не чаще, чем раз в неделю. Эти свидания в той или иной степени, в зависимости от ее потребностей на данный момент времени, составляли основную часть ее дохода.

      – Ну ладно, – подначивала она меня, недвусмысленно ухмыляясь. – Расскажи, как все прошло?

      – Соня! – строго произнесла я. – Ты же знаешь, я не должна.

      Она знала правила не хуже меня: агентство, которое связывало нас с богатыми клиентами, категорически запрещало распространять какие-либо подробности встреч с ними. Все, что происходило в интимных альковах на фоне искусно воссозданных интерьеров, должно было остаться навеки в этих стенах. Некоторые люди, с которыми мы проводили там время, являлись очень важными шишками, некоторые – весьма влиятельными, и любая информация о том, как они ведут себя во время интимной близости, а особенно подробности об их сексуальных предпочтениях могли бы стать грозным оружием в руках врагов. Соблюдение тайны воспринималось нами как само собой разумеющееся. Кроме того, благодаря этому я могла избавиться от Сониных откровений и имела полное право отгородиться от ее расспросов. Ей же говорить со мной о сексе во всех подробностях было почти так же приятно, как заниматься сексом с мужчиной. И в этом нет ничего противоестественного, ее язык, как и клитор, мог напрягаться и вибрировать от