Костя в школе. Класс 9-й. Евгения Сергеевна Теплова

отправлюсь к Марусе после футбола, и попросил купить букет, пока я на футболе. Мама, конечно, согласилась. После матча я переоделся, мама вручила мне корзиночку с цветами и пристроила туда конверт с распечатанными билетами. Видимо, ей было так неудобно за билеты в кино, что она успела ещё и книжку раздобыть. Но я сказал, что приберегу её на Новый год, а то перебор.

      Без лишней скромности скажу, что Маруся была счастлива моему приезду и удивлена подарку. Она смотрела на билеты и в чём-то сомневалась.

      – Уже смотрела? – попытался угадать я.

      Она помотала головой.

      – Нет, конечно, он только вышел.

      – Значит, пойдешь?

      – Пойду, – неуверенно ответила Маруся.

      – Вот и отлично. Ладно, я побегу, хорошо тебе отпраздновать!

      – Спасибо.

      Она явно хотела что-то спросить, но стеснялась.

      – А ты… гм… пойдёшь? – она наконец поборола смущение.

      Я рассмеялся, чтобы сгладить неловкость.

      – Это на твоё усмотрение.

      – Тогда до завтра? – улыбнулась Маруся.

      – До завтра.

      Что ж, как говорила бабаня, хорошее начало полдела откачало.

      В воскресенье я за полчаса до сеанса приехал в кинотеатр «Пять звёзд» на Новокузнецкой. Стоял и нервно оглядывался вокруг, нет ли Веньки, или Вергилии, или ещё кого из знакомых. Знакомых не нашёл, а незнакомым не было до меня никакого дела. Только охранник начал ко мне присматриваться, так как я подозрительно озирался по сторонам. Но, когда пришла Маруся, понял причины моего волненья.

      Мы, конечно, оба немного смущались – как-никак первое то самое. Я маленько оконфузился, попытавшись найти раздевалку, зато наши места в зале нашёл быстро. Естественно, перед нами уселся высоченный парень с огромным пакетом попкорна, а чуть позже к нему присоединилась девушка. Он тут же закинул руку ей на плечи, и они начали радостно хрустеть попкорном, хихикать, вот-вот поцелуются. Мне ужасно захотелось сбежать. По старой привычке я снова злился на маму. Мелькнула мысль, что лучше было бы пойти в театр, но я не стал на ней останавливаться. «Предложить Марусе пересесть или не надо?» Я вертелся по сторонам, не встречаясь глазами с Марусей: свободные места были, но вдруг кто-то опаздывает – позору не оберёшься, если нас попросят их покинуть. Наконец свет погас, началась реклама. Я немного выдохнул.

      Сам фильм заставил меня забыть о соседях, а соседей – перестать жевать. Хорошо, что я знал, что Фёдор Конюхов до сих пор жив, а то бы переволновался за него. Краем глаза видел, что Маруся пару раз прослезилась.

      – Интересно, – сказал я, когда мы вышли из зала, – что из этого правда, а что нет.

      – А мне кажется, не принципиально, – задумчиво ответила Маруся. – В любом случае это очень трудно и рискованно.

      – Ну да, – согласился я.

      – Я раньше слышала о его путешествиях и осуждала за эти никому не нужные риски, – поделилась Маруся.

      – А теперь?

      – Поняла, что он не может иначе. Родные, возможно, имеют право осуждать, но не я.

      – Да,