Королевы и изгои. Алена Филипенко

я остро почувствовала напряжение между одиннадцатыми классами. Мы все сидели, будто отделенные друг от друга невидимой стеной. Интересно, все специально рассаживались «по разные стороны баррикад» или оно получалось неосознанно?

      Шестым уроком был латинский. После него учительница попросила меня остаться. Я удивилась.

      – Спасибо тебе, Сашенька, за то, что согласилась участвовать в нашем творческом вечере! – Ее губы, густо намазанные морковной помадой, расплылись в широкой улыбке, а глаза сияли благодарностью.

      – Простите… Какой вечер? – не поняла я.

      Она удивилась и растерялась. Захлопала глазами.

      – Как? Вечер латинской поэзии в воскресенье! Ты что, забыла?

      Забыла ли я? Я первый раз слышала о вечере латинской поэзии!

      – Севочка сказал, что ты охотно согласилась. – Она смотрела на меня с мольбой. – А нам так не хватало участников!

      Ох уж этот Севочка! Снова он меня подставил. Я могла бы слиться, но глаза латинички наполнились слезами. Вряд ли много учеников изъявили желание поучаствовать в этой скукотище, да еще в воскресенье! Мне стало очень жаль учительницу.

      – Нет-нет. Я помню. Просто хотела обсудить… детали.

      Латиничка обрадованно закивала:

      – Да, конечно, конечно… Север сказал, ты хотела взять Тибулла? «Кто первым изобрел кровавый меч?» Я одобряю. Мне кажется, у тебя достаточно патетики, чтобы выступить с ним достойно. Проведем завтра репетицию?

      Я уныло кивнула, про себя ругая Севера. Он еще и стихотворение для меня выбрал! Интересно, про что оно? Это явно послание, адресованное мне.

      – А во сколько будет сам вечер? – спросила я.

      – В восемь утра.

      – В восемь утра?! – поразилась я. – Это же вечер поэзии!

      Учительница смутилась:

      – Ну, это просто название. Мне показалось, «вечер латинской поэзии» красиво звучит. Но так, конечно, это мероприятие утреннее.

      Теперь я просто проклинала Севера. Мне придется тащиться на совершенно дурацкое и бестолковое мероприятие в воскресенье в восемь утра по его вине! Ух, как же я была зла на него в этот момент!

      Спустившись по лестнице на первый этаж, я увидела знакомую черную кожаную куртку.

      – Север! – грозно крикнула я.

      Он обернулся. Нахально посмотрел на меня. Поток учеников, желающих покинуть школу, оттеснил нас к стене. Я стояла спиной к стене, Север – передо мной.

      – Что еще за вечер поэзии?!

      Я гневно дышала. Север ухмыльнулся:

      – Я просто решил, что ты захочешь приятно провести вечерок.

      – Это утро, Панферов! Утро воскресенья! – возмутилась я.

      Его губы дрогнули в улыбке.

      – Еще лучше. От этой жизни надо брать все, Орлова. Когда еще ты побываешь на вечере латинской поэзии утром в воскресенье?

      Ему нравилось издеваться надо мной. Я сжала челюсти.

      – Ты гад, Панферов! Ты просто подставил меня!

      Панферов поднял руку и оперся о стену над моей головой.

      – Что ты делаешь? – нахмурилась