Украденный наследник. Холли Блэк

таращится на меня. Кажется, он только сейчас понял: пусть мой голос хрипит от долгого молчания, пусть я больше похожа на дикого зверя, а не на девушку, но это вовсе не значит, что я не умею внимательно слушать.

      Гиацинт глухо смеется.

      – Думаешь, Верховный король пытается избавиться от Оука с помощью меня? – спрашивает рыцарь.

      Я пожимаю плечами.

      – Я думаю, что, даже если ты готов рискнуть жизнью ради принца, одного тебя недостаточно. А еще думаю о том, что со стороны королевской семьи странно позволять принцу подвергать свою жизнь опасности ради славы.

      Рыцарь отводит взгляд и ничего не отвечает.

      Когда мы проходим почти целую милю, Оук наконец-то издает тихий стон и пытается сесть.

      – Джуд, – шепчет он. – Джуд, мы не можем оставить его умирать.

      – Все в порядке, – отвечает Тирнан, опуская руку ему на плечо. – Мы оторвались от погони.

      Принц приоткрывает свои темно-желтые лисьи глаза и озирается по сторонам. Видит меня и снова откидывается на спину, как будто испытывая облегчение от того, что я все еще здесь.

      Ночь уже близится к рассвету, когда мы оказываемся на пляже, открытом всем ветрам.

      – Жди здесь вместе с принцем, – говорит мне Тирнан, как только мы подходим к вымощенной черными камнями пристани. – Гиацинт, подчиняйся прежним приказам. Мои враги – твои враги. Если понадобится, защищай девчонку.

      Пленник улыбается, поджав губы:

      – Это не я забыл все свои клятвы.

      Тирнан стоит ко мне спиной, поэтому я не могу сказать, беспокоит ли его звучащая в голосе Гиацинта горечь.

      В воздухе висит густой запах соли. Слизываю ее с верхней губы и наблюдаю, как Тирнан ведет раненую лошадь по песку. Копыто Отрепья касается кромки воды. Почувствовав морскую пену, она мотает головой и ржет так, что по моим рукам бегут мурашки.

      Гиацинт оборачивается ко мне. Тирнан бы не услышал его из-за шума прибоя, но солдат все равно понижает голос:

      – Я мог бы многое рассказать, не будь на мне уздечки. Освободите меня, и я вам помогу.

      Я не удостаиваю его ответом. Мне жаль его, поскольку я на себе ощутила влияние уздечки, но это не делает его моим союзником.

      – Прошу вас, – продолжает он. – Я не могу так жить. Когда меня поймали, Оук снял заклятие, но ему не хватает сил остановить возращение магии. Моя рука превратилась в крыло, и кто знает, что случится дальше. Постепенно терять свою личность еще хуже, чем быть соколом.

      – Позволь внести ясность. Я ненавижу леди Ноури, – рычу я, потому что не хочу его слушать. Не желаю сочувствовать ему еще сильнее. – А раз ты подчиняешься ей, то я ненавижу и тебя тоже.

      – Я пошел за Мадоком, – сообщает Гиацинт, – а теперь я пленник его сына. И все потому, что я оставался верным своему слову, а не наоборот. Я был честнее Тирнана, который позволил другому вить из себя веревки и отрекся от меня. Леди Ноури пообещала снять заклятье с любого сокола, который присоединится к ней, но я не давал никаких клятв. Можете довериться мне, леди. В отличие от