Бых. Первая часть. С. Денисов

смотрелась чужеродно, то шеф отдела сам представлялся неподходящим ей: уже пожилой, не пытающийся скрыть свою усталость, с рассохшимся, как у трухлявого дерева, лицом, глухо-строгое выражение которого готово было вот-вот осыпаться. Форма хранила все правильные линии, оставшиеся во владении начальника, и являлась геометрическим продолжением прямых этого кабинета. Даже осанку, казалось, помогает сохранить ему китель.

      Однако засыпающие глаза Михаила Потаповича по-прежнему могли щелкнуть, как волчьи челюсти, а голос, в котором слышалось рычание, еще не сдал командную зычность.

      В кабинет последним протиснулся Андрей, ощущавший себя лишним и немного смущенный. Михаил Потапович сухо поздравил подчиненного с возвращением на службу. Хайруллин приветствовал вошедшего внешне безразлично, но с благожелательными интонациями. Севший было Эдуард шагнул навстречу, пожал руку, хлопнул по плечу. Лера с улыбкой кивнула.

      – Совещание и так откладывалось из-за известных событий, так что приступим, – обозначил Михаил Потапович, когда все заняли места. Он посмотрел в монитор и процитировал с экрана: – «Главное геополитическое событие века – Birliği – стало поворотным моментом для истории континента и открыло новую эпоху межнационального сотрудничества. Насколько успешным оно будет, зависит не только от политиков, но и от каждого, кто имеет честь защищать интересы граждан в крупнейшем городе Европы и всей Державы – Москве».

      – Что называется, почувствуйте исторический момент, – хмыкнул Эдуард.

      – Бумага из главка, – пояснил Михаил Потапович. – Это преамбула, дальше там больше смысла. Сводится он к тому, что турецкая мафия, считающаяся самым значительным криминальным фактором Европы, пытается осесть в городе, где мы имеем счастье нести службу.

      – Культурный обмен, – внес в совещание толику легкомысленности Эдуард. – Достопримечательности Ангоры изучают русские бандиты, а в Moskova к Кремлю присматривается türk mafyası. Вы, кстати, поосторожнее с формулировками, товарищ начальник. Нынче нельзя говорить «турецкая мафия».

      Михаил Потапович тяжело, но блекло посмотрел на него.

      – А как можно? – удивилась Лера.

      – Устойчивое преступное сообщество, созданное по этническому принципу.

      – С этими формулировками скоро не поймешь, то ли мы ансамбль «Алтын» обсуждаем, то ли сборище подонков! – взбрыкнул Михаил Потапович. – Короче: турецкие ОПГ – явление для города, к сожалению, не новое. Но раньше они в основном были представлены на строительном рынке. И с тех пор как большинство экономических составов у нас перешло в ведение департамента предпринимательства, они, чуть что, сбегали от нас под юбку его инспекции. – Михаил Потапович покривился. Человек негибкий, помнивший менее либеральные времена, он считал, что последние перемены не к лучшему. – Эта вялотекущая борьба привела к тому, что у турок в Москве появился хороший плацдарм. Те, кого мы считаем эмиссарами преступного мира нашего «великодушного соседа», стали у нас под боком уважаемыми людьми. И теперь эту проблему