Все, что может быть истолковано как угроза. Ева Витальевна Шилова

Крису хотелось играть. Играть, как «кит», поднимая или роняя курс тех или иных бумаг. Вздергивая своими действиями остальных участников рынка, как «волк» и заставляя их суетиться. Предугадывать тенденции и умело встраиваться в трендовые «цунами». Управлять движениями рынка, и не упускать как «акула» случая подзаработать побольше. Пожалуй, даже больше денег, что деньги, это вторично! ему хотелось почувствовать то самое ощущение власти, когда только ты повелеваешь событиями, когда только от тебя и твоего желания зависит, какая компания выживет и оседлает гребень волны, а какая рухнет и больше никогда не оправится.

      Появлению такого стремления поспособствовал недавно увидевший свет труд Йохана Хёйзинга «Homo ludens», где сама концепция игры рассматривалась с неожиданной точки зрения. Крису невероятно импонировало противопоставление общепринятого определение человека как «homo sapiens», человека разумного, и предложенного автором «homo ludens» – человека играющего. Ему представлялось верным рассмотрение игрового начала как основания всей человеческой культуры. А тезису «человеческая культура возникает и развертывается как игра» он готов был аплодировать стоя, потому что данное утверждение идеально «ложилось» на его собственные размышления о человеческой природе и смысле существования. Именно в игре.

      Не игра порождение культуры или ее феномен, а наоборот, игра древнее и первичнее культуры, утверждал автор. Особенно Криса заинтересовало объяснение, что в современном обществе игровые формы все больше и больше деградируют, потому что распространяются притворство и обман, противоречащие самой концепции честной игры, и игра становится притворной; ее правила, пусть вслух и декларируются, но при этом повсеместно нарушаются. Автор это с горечью констатирует, но поделать ничего не может.

      А значит, нарушения и отход от правил, за которые невозможно законно наказать, это норма сегодняшнего существования. И у Криса аж руки чесались воплотить в жизнь то, что так завлекательно описал Хёйзинг. Ведь именно об этом им рассказывала Ульрика Фогель, читая лекцию по классификации манипулятивных сделок, которые вообще возможны только при наличии прорех в законодательстве… И для человека, знающего манипулятивные технологии и те самые прорехи, открывались такие перспективы…

      Например, применить технику «раскрашенной ленты», когда некая бумага начинает якобы активно торговаться. Кто мешает трем торговцам А, В и С заранее договориться и начать ежедневно ее продавать по кругу? Нет таких запретов. Сегодня А продает ее В за 50, завтра В перепродает ее С за 52, послезавтра С переуступает ее А за 54, и так далее. Никаких правил и законов эти трое не нарушают, но курс бумаги искусственно поднимается, участники рынка получают информацию об уверенном росте курса данной бумаги и тоже стремятся ее купить, чтобы присоединиться к тем, кто может на ней заработать.

      Нечестно? Безусловно!

      Наказуемо? Абсолютно нет!

      Такая технология иногда еще называется