Аахен – Яхрома. Никита Алексеев

2003

      Совершенно случайно мы с покойным Даней Филипповым в 2000 году отправились в Израиль: в «Иностранце» мне предложили поездку на неделю в Эйлат на двоих в дорогой отель all inclusive. Саша по какой-то причине поехать не могла, я позвонил Андрею Филиппову, мечтавшему еще раз попасть в Израиль, он тоже отчего-то не мог. А Даня с радостью согласился.

      И я, и он отправлялись в Израиль в первый раз. Прилетели в Тель-Авив, нас прокатили по нему на автобусе, потом прогуляли по Яффе, отвезли в Иерусалим, а на следующее утро мы заехали на полчаса в Вифлеем и отправились мимо Мертвого моря в Эйлат. Гостиница оказалась действительно хорошей, море тоже, но тут же стало ясно, что невозможно торчать на этом курорте, больше ничего не увидев в Израиле. На второй день я позвонил Володе Рубинчику, которого шапочно знал по Москве, в городок Бейт-Шемеш («Дом Солнца») – это километрах в тридцати от Иерусалима. Володя очень обрадовался и потребовал, чтобы мы тут же ехали к нему. Он и его жена Саша приняли нас фантастически радушно, водили по Иерусалиму, рассказали массу всего интересного.

      А в 2003-м снова появилась в «Иностранце» возможность даровой поездки в Израиль. Я позвонил Рубинчикам, они вновь очень обрадовались. Это был март, как раз накануне начала второй войны в Ираке. Я был уверен, что будет уже жарко, но, когда прилетели с Сашей, нас встретил дождь и пронизывающий холод. Израильтяне радовались: редко столько воды проливается на их сухую землю.

      Как дурак, я привез Володе бутылку какой-то дорогой водки. Мы ее выпили, а на следующий день пошли в книжный магазинчик, который он держит в Бейт-Шемеше. Дверь в дверь там продовольственный, и Володя затащил меня в него. На полках стояли всевозможные водки, в том числе точно такая же, какую привез я, молдавский коньяк, грузинское вино и пиво из Сум, Ярославля, Харькова, Питера, Курска, Нижнего Новгорода; разумеется, горы сала и колбас.

      В Бейт-Шемеше половина жителей – выходцы из СССР. Вторая половина – крутые ортодоксы, в свою очередь делящиеся пополам: одни из Магриба, другие из Америки.

      Мы каждый день ездили в Иерусалим. Володя и Саша предупредили, что к их остановке подъезжают два вида автобусов: один «нормальный», второй «американский», то есть на нем ездят американские религиозники. В таком ни в коем случае мужчине нельзя садиться рядом с женщиной, а женщине – с мужчиной. В первый же раз мы угодили на «американский» автобус, где одетые в черное пассажиры, болтавшие на американском английском по мобильным телефонам, смотрели на нас с омерзением.

      В один из дней мы с Володей и его престарелой собакой, слепым черно-седым королевским пуделем, отправились погулять по окрестностям Бейт-Шемеша. Проходили мимо микрорайона, построенного как социальное жилье, но заселенного самозахватом этими самыми американцами. Двери были заложены шлакоблоками, жители попадали к себе через окна, по приставленным доскам. Возле домов ни деревца, хотя вокруг тщательно возделанная зелень, и, что самое удивительное, весь микрорайон огорожен мощным железным