Баллада о неудачниках. Юлия Стешенко

один ехал, тут еще люди были. Попытались убежать в лес.

      Прошлые четыре раза было так же.

      То, что нападало на путников на тракте, гнало их в лес – или они сами туда бежали. Не по дороге, что было бы разумнее, а к густым зарослям. Но не добегали. Пожеванные тела находили на опушках и прогалинах, и я был вовсе не уверен, что находили всех. Мало ли кто еще может под кустами валяться. А вот что было действительно плохо, так это полное отсутствие следов нападающего. Неведомый хищник, кажется, был бестелесным. Просто-таки призрак какой-то. Хотя зубищи вполне реальные. Такая пасть мысль о бестелесной природе опровергает начисто.

      Стражники спешились и пошли прочесывать лес. Еще три тела обнаружились в орешнике. Бедняги почти успели добежать до низины, в которой начинался частый дубовый перелесок, оставалось всего-то шагов полста. Почти. Но не успели. Прозрачные молоденькие кусты орешника были измочалены так, будто по ним проперло стадо коров. Трупы, присыпанные сломанными ветками, лежали цепочкой: старик в отороченном мехом плаще и два парня. Один все еще сжимал меч, на котором не было ни капли крови.

      – Ну чтоб тебе. Хоть бы один успел, – я раздраженно сплюнул под ноги влетевшую в рот мошку. – Ни бегать, ни драться.

      Я подошел к старику, потянул за плащ, переворачивая лежащее навзничь тело. Голова вдруг качнулась и покатилась по склону, мелькая короткой седой бородой.

      – Фу, дьявол. Мерзость, – я отдернул руку, вытер пальцы о траву. – Гляди, кошель-то полный.

      – Да уж, – Тобиас наклонился, прикинул вес монет. – Это у нас теперь насчет ограблений самый безопасный участок леса. Ни одного разбойника. Голову тебе оторвут запросто, но за мошну можно не волноваться. Интересно, кто это?

      – Альфорд, купец.

      Это я и без головы мог определить. Точно Альфорд. Второго такого идиота, чтобы меховой плащ в июне таскать, нет. Гонора у Альфорда было больше, чем мозгов.

      – Он вроде как на этой неделе за товаром собирался. Ну все, отъездился.

      – Да уж. Жалко человека. Вот так работаешь, дела ведешь – а потом раз, и без головы в лесу лежишь, – Тобиас изобразил приличествующую случаю печаль.

      – Альфорд был сквалыга и жулик. Мне уже жалобами на его лавку все мозги выели. То ткань гнилая, то недомер. И сейчас в телохранители мальчишек взял. Как жил скупердяем, так и помер.

      – Что, думаете, если бы других нанял, дело бы по-другому пошло?

      – Понятия не имею. Может, и пошло бы. Что теперь гадать. Ладно, двинули отсюда.

      – Тела забирать будем?

      – Скажи парням, чтобы горшечнику этому в телегу загрузили. То-то вдова Альфордова сегодня порадуется.

      – Грех так шутить, господин.

      Тобиас купчиху не знал, а мне доводилось встречаться.

      – Какие шутки? Раньше к ней мужики в окошко лазили, а теперь в дверь ходить будут. Ну и наследство немалое. Сплошь выгоды, куда ни глянь.

      Тобиас покачал головой, широко перекрестился и забормотал молитву. Не дожидаясь завершающего «аминь», я развернулся и зашагал к лошадям. Гнев неупокоенного духа пугал